Mhi draar digur. Mhi draar tok'kad. Nu’mhi kar’taylir miit “ne’ret’yc.
Общий список работ
Выбор для королевы
Охота
Разговор за кружкой эля
Многоликие тени
Золотые небеса
За пригоршню мотов
Выбор для королевы
Охота
Разговор за кружкой эля
Многоликие тени
Золотые небеса
За пригоршню мотов
Название: Золотые небеса
Автор: fandom Exalted 2013
Бета: fandom Exalted 2013
Размер: миди (4 718 слов)
Задание: кроссовер с fandom Dragonriders of Pern 2013
Пейринг/Персонажи:Тэнрэ (соларка Сумерек из Первой Эпохи), персонажи книжного цикла «Всадники Перна»
Категория: джен
Жанр: драма, приключения
Рейтинг: G
Краткое содержание: душа соларки Первой Эпохи попадает на Перн и вселяется в тело женщины, избранной Поиском для Запечатления.
Примечание/Предупреждения: Успокоениедорогие периниты, не хватайтесь за валерьянку, всё будет хорошо!
Дэн'Раин - лунар-напарник и муж Тэнрэ в Первую Эпоху.
Для голосования: #. fandom Exalted 2013 - работа «Золотые небеса»
Уже третий год Тэнрэ видит во сне последний бой в Белостенье. Подробности его не желают меркнуть, и встают перед глазами всякий раз, стоит ей только смежить веки и провалиться в омут сна.
Воля бывшей соларки тверда, как и прежде – ни единого слова на родном языке не срывается с её новых губ, но ночи стали кошмаром. Она дрожит, переворачивается с боку на бок, кусает подушку и тихо стонет сквозь зубы, и любовники, теплом тел которых она пыталась заполнить грызущую грудь пустоту по имени Дэн’Раин, недоумевали, надоедая ей бесконечными вопросами. Один только Т’Бор признал её право на кошмары, и Тэнрэ осталась с ним, и признательность и привязанность в ней мешалась со жгучим стыдом перед бронзовым всадником, который никогда не сможет заменить ей погибшего любимого.
Ночи Тэнрэ заполнены кошмарами, но дни принадлежат ей самой, и та решимость, что привлекла к ней некогда золотые крылья Возвышения, помогла ей собраться с силами и попробовать реализовать себя в этом новом мире, над которым уже нависла угроза гибели.
Тэнрэ считает себя везучей: мало того, что её душу выбросило в молодое, сильное и красивое тело, так ещё и хозяйка этого тела только что сменила дом и окружение, и никто не удивлялся произошедшим изменениям. Это дало Тэнрэ время на то, чтобы при помощи медитаций вытащить из мозга той ограниченной женщины, в чьё тело она вселилась, знания о мире по имени Перн и его основных реалиях, а потом…
Потом шило в мягких частях организма, непременный атрибут каждого солара, погнало её вперёд. Дни Тэнрэ заполнены множеством дел, ночи кошмарами, вечера – теплом сильных рук, а утра… Каждым утром злой уголек Алой Звезды видится ей чуть ярче, и под её жгучим светом бывшая соларка всё отчётливее осознаёт величину своей потери.
Возвышение.
Негасимое пламя, источник Эссенции, сердце силы, бившееся в её душе сотни лет, возможность творить заклинания и чармы, выводившее её способности за грань человеческих сил…
Тэнрэ лишилась Возвышения, когда очнулась в новом мире и в новом теле, и в глупой самонадеянности сочла, что опыта и ума хватит, чтобы устроиться с максимальным комфортом и заняться чем-нибудь интересным, не обращая внимания на ту пустоту, где некогда была золотая сила.
О, как же она заблуждалась! Будь у неё прежние возможности, всё было бы иначе! Алая Звезда восходит, и драконы ревут на рассвете, подтверждая строки древних Баллад… О, каким наивным было её восхищение таким способом передачи информации!
Что стоила эта информация без тех, кто бы воспринял её? Не будь Ф’Лара, всё было бы куда как печальнее… И Лессы – Тэнрэ не сомневается, родись эта женщина в Творении, то она стала соларкой, и быть может, даже одного круга с ней. Возможно, вместе они бы придумали, как предотвратить восстание…
Но нет, обрывает себя Тэнрэ, углубляясь в истлевшие за века безразличия Записи. Это – прошлое, а у неё есть настоящее, и пусть пустота – обе пустоты − молчат. С Дэн’Раином ей уже никогда не увидеться, и лишь имя сына – Диран, останется на память о былой любви. Когда-нибудь она сможет улыбнуться Т’Бору по-настоящему, обязательно сможет, а золотое яйцо на Площадке Рождений, которое Тэнрэ навещает каждый день… Возможно, Запечатление похоже на Возвышение, и половинка прежней соларки сможет обрести хотя бы подобие цельности.
Песок обжигает ноги даже сквозь толстые подошвы положенных по ритуалу сандалий, но Тэнрэ это безразлично. Глаза новорожденной золотой королевы встречаются с её глазами, и изломанная, изборождённая шрамами душа Тэнрэ становится такой цельной, такой завершённой, какой никогда не была, и остаётся только гадать, как она жила все эти годы до этого момента.
«Меня зовут Придита!»
Она ошибалась. Возвышение ничего не стоит по сравнению с Запечатлением.
Тэнрэ, подобрав платье и сняв сандалии, кралась по собственному Вейру. как воровка, а чего ради? Разумеется, чтобы не потревожить блаженство влюблённой парочки, хотя, положа руку на сердце, их сейчас разве что Падение отвлечёт друг от друга.
Нет, ну кто бы мог подумать – неприступный скромник Ф’Нор и тихоня Брекки! Сколько девиц гонялось за коричневым всадником, сколько зелёных всадников выпрыгивали из штанов, лишь бы привлечь внимание помощника Ф’Лара! А он выбрал юную золотую всадницу, и помоги им все, кто только есть пережить все будущие шепотки и мерзкие версии.
Впрочем, что касательно Южного Вейра, тут Тэнрэ будет достаточно парочки тумаков и нескольких язвительных замечаний, чтобы пресечь сплетни, а в Бендене у Предводителей тоже головы на плечах, да и Ф‘Нора там любят… Нет, за Бенден беспокоиться не стоит, по крайней мере, в этом плане.
Тэнрэ остановилась, прикинула преодолённое расстояние, и, сочтя его достаточным, обулась и далее уже направилась нормальным шагом. Нет, призналась она сама себе, мало кто усомнится в искренности их чувств, гораздо более серьёзное препятствие состоит в том, что никогда прежде коричневые драконы не летали за золотыми королевами.
Точнее говоря, никогда за известный период времени. Что творилось во времена Первых Всадников, никому не ведомо… И это можно будет использовать. Равно как и то, что Кант превосходит размерами многих бронзовых Древних.
Но самая главная проблема в самом Канте. Выдержит ли он ту бешеную гонку, которую имеют обыкновение устраивать своим поклонникам королевы? Не надорвётся ли? И сможет ли Ф’Нор правильно оценить силы своего дракона и в случае чего отозвать его, заставить прекратить погоню? Впрочем, пожалуй, здесь может помочь другой бронзовый. Один вполне конкретный бронзовый.
Приближаясь к своему рабочему кабинету, Тэнрэ позвала Придиту.
«Радость моя, ты не знаешь, где Т‘Бор?»
«Он идёт тебе навстречу».
Мысли золотой королевы были сонными и наполненными теплом жаркого южного солнца. Улыбнувшись и пожелав своей половинке приятных снов, Тэнрэ продолжила свой путь и столкнулась со своим мужем у самых дверей кабинета. Т’Бор выглядел несколько озабоченным, и Тэнрэ по привычке уже попыталась вообразить то бедствие, которое вот-вот должно на них обрушиться, когда с ней снова заговорила Придита.
«Он тревожится о брачном полёте Веренты. Он уже знает про них с Кантом, Кант сам рассказал».
− Если ты хочешь поговорить о Веренте и Канте, то я ничего не имею против, − не тратя времени даром, сообщила Тэнрэ, устраиваясь за столом и проглядывая последние записи. Никаких неотложных дел пока не возникло, можно немного поговорить о любви.
− Коричневые никогда раньше не летали за королевами, − нахмурился Т’Бор. – Не говоря уже о том, что неизвестно, выдержит ли Кант эту гонку.
− Самые древние Записи не подлежат прочтению, так что мы не знаем, всегда ли за королевами летали только бронзовые, − возразила Тэнрэ. – А что до самого Канта… Здесь я хотела бы попросить вас с Ортом об одлжении…
− Ты хочешь, чтобы Орт присмотрел за Кантом? – понятливо протянул Т’Бор и задумался. – В принципе, ничего невозможного я не вижу… и Орт не возражает. Он всё равно не собирался гоняться за Верентой, так что он согласен приглядеть за коричневым. Но остался последний вопрос, Килара: какого будет потомство от такого союза? Будет ли оно жизнеспособным и будет ли вообще?
Тэнрэ пожала плечами и безмятежно отозвалась:
− Не попробуем – не узнаем. Почему бы и нет?
Что такое судьба?
В прошлой жизни Тэнрэ не задавалась этим вопросом. Соларка Сумерек твёрдо знала, что Судьба – в ведении Сторонних, и вмешиваться в их работу нет никакого смысла.
В первые полтора десятка лет жизни на Перне Тэнрэ было попросту не до высоких материй – сначала надо было просто выжить, сцепив зубы, перенести груз чудовищных утрат и не сломаться, потом в её жизнь вошла Придита, озарив душу давно забытым светом. Затем начались Падения и изумительная способность драконов и воля Лессы забросила её и множество юных Всадников с драконами на забытый и запретный Южный Континент, на многие Обороты назад, что едва не свело с ума весь юный Вейр…
Когда они вернулись в своё время, пришли новые заботы – новый холд, новые территории, которые надо было исследовать, причём, желательно, в тайне от холдера Торика… Над последним условием Тэнрэ втихую посмеивался весь Вейр, судача об их взаимной неприязни, и даже Т’Бор не верил в то, что подсказывало бывшей соларке чутьё.
Только когда раскол мировоззрений достиг своего апогея в поединке Ф’Лара и Т’Тона, и Южный Вейр оказался во власти забывших о долге и чести Древних…
Когда корона горных пиков, обрамляющих чашу Вейра Плоскогорье, надвинулась на них и взметнулась ввысь над головами новых Предводителей, Тэнрэ осознала: судьба есть, вне зависимости от того, направляют ли её Сторонние или нет.
Северные горы – вот её судьба.
Тэнрэ улыбается, слушая ругань Т’Бора, оставленный покинувшими родной Вейр Древними свинарник её ничуть не пугает. Раздражает, возмущает – да, но тревоги в её душе нет.
В конце концов, в будущем Белостенье, когда они с Дэн’Раином туда пришли, бардак был куда серьёзнее, и справились ведь тогда.
Значит, справятся и сейчас.
Небесная механика.
Эти слова когда-то давно, в предыдущей жизни, казались Тэнрэ бессмыслицей, и казались справедливо. Ну в самом деле, какая небесная механика в плоском мире с неизменной земной твердью и небесным куполом, вращающимся исключительно вокруг своей оси?
Тэнрэ долго не могла уложить в голове мысль о том, что Перн – шар, висящий в пустоте, вращающийся вокруг солнца, тоже шара, и всем этим управляют физические законы.
Небесная механика.
Тэнрэ находит это название восхитительным, и всё своё свободное время посвящает изучению материалов по системе Перна. Расчёты времени и места Падений, таблицы движения Алой Звезды, удивительные новые слова: «эксцентриситет», «эклиптика»…
С огромным удовлетворением Тэнрэ обнаруживает собратьев по интересу в кузнечной мастерской Телгара, и регулярно наведывается туда, походя заманив к звездочётам и Ларада.
Мастер Вансор гениален. Воистину гениален, и Тэнрэ получает огромное удовольствие от общения с ним. Словно она вернулась домой, и оказалась в мастерской в обществе собрата по Возвышению, который понимает её с полуслова. Мастер Вансон ценит таланты госпожи Вейра Плоскогорье, и до чего же приятно получать похвалу не за удачно испепелённый клубок Нитей, а за выверенный результат изящной формулы!
Временами Тэнрэ сожалеет, что всё это великолепие не имеет никакого практического применения… Но понимает, что от жизни нельзя требовать слишком многого. В конце-то концов, имеет она право на толику интеллектуальных удовольствий?
Когда нарушится график Падений, Тэнрэ будет проклинать свои сожаления. Недолго. Потому что дело – прежде всего. И если режим Падений нарушен, то значит, в системе Перна сместилось равновесие, и надо вычислить новую его точку.
А раз так, то за дело, Тэнрэ из касты Сумерек. Что с того, что Возвышения больше нет? Солары не бывают бывшими.
Никто не любит работать в то время, когда все остальные празднуют, исключения крайне редки, и только подтверждают это правило. Тэнрэ с гордостью признавала – она и есть такое исключение, и была вполне готова пожертвовать частью веселья на встрече в Руате ради одного разговора… и перспективы ещё одной порции работы.
В преддверии Встречи на Посадочной Площадке не так многолюдно, как обычно, многие перенесли часть работы на другое время, чтобы иметь возможность сделать перерыв после двух лет тяжкого труда. Тэнрэ прошла давно знакомой дорогой к зданию Айваса, кивая по пути знакомым, а потом ровным шагом двинулась по коридорам в поисках свободной комнаты.
Таковая находилась в самый последний момент, в комнате самого Айваса, которую только что покинули несколько подмастерьев кузнечного цеха, и Тэнрэ, заперев дверь, уселась перед экраном, положив папку с расчётами на колени.
− Госпожа Килара, у вас есть какой-то конфиденциальный вопрос? – всё же у Айваса восхитительный голос, которым он вдобавок владеет в совершенстве. Тэнрэ улыбнулась и открыла папку.
− Как тебе уже известно, Айвас, я увлеклась астрономией задолго до того, как была обнаружена Посадочная Площадка, - начала Тэнрэ издалека, доставая из папки первый лист и кладя его на считывающую панель. – Я помогала мастеру Вансору вывести формулы для расчёта нового графика Падений, и попутно вычертила орбиту Алой Звезды.
− Учитывая, что вы были лишены сложных вычислительных механизмов, результат близок к абсолютной точности, − вежливо отозвался Айвас, но Тэнрэ ощутила в его голосе некую настороженность. Неужели понял, к чему она ведёт?
− А когда ты, Айвас, продемонстрировал нам схему системы Ракбета, мне показалось, что я заметила неточность…
− И вы попросили расчёты орбит системы Перна, − закончил за неё Айвас. – А когда изучили их, то заметили различия.
− И соотнесла происходящее ещё с несколькими фактами, − решительно закончила свою мысль Тэнрэ. – Первый – твоей абсолютной уверенностью в успехе. Ты не раз допускал оговорки, не надо отпираться. Второй – двукратным наступлением Длинного Интервала, хотя по логике орбита Алой Звезды достаточно устойчива для того, чтобы лишить смысла разговоры о недостаточном для сброса Нитей расстоянии. И третий факт – последний – твоя заинтересованность в Джексоме и его драконе Руте, который всегда знает, в каком времени находится. Отсюда я делаю вывод: взрывов действительно три. И два из них уже произошли. И именно они послужили причинами Долгих Интервалов.
− Вы полностью правы, госпожа Килара, − после недолгого молчания ответил Айвас. – Эти взрывы действительно произошли, и мы сейчас предпринимаем усилия для того, чтобы они состоялись. По моему плану, обе группы должен был повести в прошлое лорд Джексом, но, я полагаю, вы не завели бы этот разговор, если бы не желали внести в этот план некоторые коррективы…
− Именно так, Айвас, − триумфально улыбнулась Тэнрэ. – Лессу её путешествие в прошлое едва не убило, но, как я поняла, ты рассчитываешь на то, что скафандры защитят нас от влияния Промежутка. Нас, но не драконов. Два рейса туда и обратно для Рута могут быть изнурительными, в то время как по одному путешествию на одного дракона… Я вызываюсь возглавлять третью группу всадников, которую требуется провести в прошлое.
В этот раз Айвас молчал долго.
− Я понял твою мысль, госпожа Килара, − и в принципе согласен с ней. Находящийся сейчас на «Иокогаме» лорд Джексом так же согласен, мы оба не сомневаемся в ваших способностях. Но остаётся один момент… Ваша Придита – золотая королева, продолжательница драконьего рода. Если на момент экспедиции она будет ждать потомства…
− Не будет, − покачала головой Тэнрэ. – Ей не меньше чем мне хочется разделяться с Алой Звездой, и вдобавок мы обе хорошо умеем рассчитывать циклы наших организмов. На момент экспедиции она будет свободна.
− В таком случае, рад приветствовать вас как главу третьей группы подрывников, госпожа Килара!
Тэнрэ триумфально улыбнулась. Наконец, спустя столько лет, у неё наконец появилось достойное солара дело!
Наконец-то!
Тэнрэ стиснула руку в кулак и оглядела огромный грузовой отсек «Буэнос-Айреса».
Наконец-то, спустя годы напряжённой работы, спустя несколько дней выматывающего ожидания починки механизма отделения двигателей – наконец-то пришло время действовать!
Три сотни бронзовых всадников в скафандрах готовы переместить двигатели на Алую Звезду, и ещё девять драконов – по три коричневых, голубых и зелёных – понесут своих всадников и мешки и заражёнными спорами Нитей.
Привычно проверив герметичность скафандра – не поделки Хэмиана, а одного из старинных, напичканных восхитительным по своей сложности и эффективности оборудованием, и мысленно позвала свою золотую королеву.
«Милая, все всадники проверили свои скафандры?»
«Да, Ф’Лар и Джексом уже заставили их сделать это дважды. Погонять их ещё разок?»
«Не помешает».
Придита мысленно хмыкнула, а потом сообщила о многоголосом стоне, который издали всадники, проверяя свою защиту от вакуума. Тэнрэ покосилась на часы.
− На «Буэнос-Айресе» отделение закончено! – доложил по радиосвязи Фосдак.
− Вейры, готовность! – скомандовала Тэнрэ, и Придита, передав её слова драконам Плоскогорья и Форта, ушла в Промежуток, чтобы мгновением позже вынырнуть из него в открытом космосе.
Наверное, со стороны это смотрелось красиво, но у Тэнрэ не было времени любоваться. Сейчас драконы занимали каждый своё место, цепляясь за стержни, проложенные вдоль корпуса двигателей, и Придита и её всадница пристально следили, чтобы никто не ошибся и ничего не перепутал.
«Все на своих местах».
«Хорошо, солнце моё. Задай драконам звёздные координаты, и не забывай – в конце ущелья кратера нет».
«После нашего визита – будет».
В голосе золотой королевы отчётливо слышалась гордость, и Тэнрэ разделяла с ней это чувство.
«Напомни всем, что в этот раз перемещение в Промежутке займёт гораздо больше времени».
«Они помнят».
Тэнрэ подняла руку в жесте, не раз виденном у командиров крыльев и Т’Бора. Посмотрела на него самого, и на Орта, готового пронести двигатель через Промежуток.
«Тогда вперёд, и пусть небеса Алой Звезды устрашатся!»
Холод Промежутка, казалось, проникал сквозь скафандр. Тэнрэ считала вдохи, Двадцать, двадцать один, двадцать два…
«Мы на месте»!
Внизу расстилался унылый пейзаж мёртвого мира, расколотый чудовищным ущельем, звёзды над головой занимали то самое положение, которое Тэнрэ и Придита зубрили два года.
«Приступаем к спуску, сеятелям − за работу, и напомни им, пожалуйста, чтобы не вздумали тащить в наше время что-нибудь из этого»!
«Я напомню им. Они не посмеют».
В голосе Придиты звучала угроза, и Тэнрэ не сомневалась, что её королева сделает драконам сеятелей должное внушение.
«Н’Тон спрашивает, на какую глубину надо опускать двигатель»?
«Чем глубже, тем лучше, главное – чтобы никто из вас не поранил крыльев»
Ущелье разверзло свою пасть, острые скалы взметнулись ввысь, царапая звёздное небо. Драконы плавно опускали двигатель, а всадники изо всех вил вертели головами, подыскивая подходящую площадку.
«Орт удивлялся, что мы не можем найти тот кратер, что я показывала ему в своей памяти, я ему сказала, что ориентировалась по звёздам, а не по кратерам, и нам некогда его искать».
«Умница»!
Стены ущелья почти полностью закрыли небо, когда подходящая площадка была наконец найдена.
«Придита, милая, передай всем, чтобы отпускали – но аккуратно, пусть будут готовы снова схватиться за стержни»!
Несколько секунд прошли в томительном ожидании, но двигатель стоял ровно, и не одна Тэнрэ, должно быть, испустила вздох облегчения.
«Дело сделано. Как дела у сеятелей»?
«У них тоже всё в порядке. Никто из них не пытался приземлиться и подобрать что-либо. Они летят к нам».
Тэнрэ повернула голову и увидела присоединившихся к группе коричневого, голубого и зелёного драконов.
«Хорошо. Теперь передай всем последний приказ – возвращаться в свои Вейры. Пусть как можно тщательнее представят их, и сторожевых драконов, которые сегодня на посту, сидящих на своих местах. Скажи всем, что мы в такой чудовищной дали от Перна, что лучше перебдеть, чем заблудиться в пространстве и времени».
«Сделала. Они будут осторожны».
«Ну а мы летим на «Иокогаму»!
Путь назад показался Тэнрэ ещё длиннее, но в положенное время, отсчитав двадцать два вздоха, они с Придитой оказались в грузовом отсеке, где их уже ожидали Лесса с Рамотой и Джексом с Рутом. Одновременно с ними из Промежутка вынырнул Мнемент с Ф’Ларом, и Тэнрэ, стащив шлем и утерев пот со лба, поразилась, как побледнела шкура бронзового. Даже Придита, путешествовавшая во времени, выглядела лучше.
«Наши все вернулись благополучно. Лиот сообщает, что в Форте тоже всё хорошо».
«Вот и отлично».
А потом тишину грузового отсека разорвал радостный вопль.
- Э-ге-гей! – заорал Ф’Лар, соскочил со спины Мнемента и метнулся к Лессе. Досмотреть их встречу Тэнрэ не успела – её саму обняли, сорвали со спины Придиты – и зачем надо было сразу расстёгивать ремни? – и по инерции понесли куда-то… куда-то.
Извернувшись в объятиях, Тэнрэ встретилась взглядом с ошалевшими от восторга глаза Т’Бора.
− Мы сделали это, слышишь?
За радостными кличами Ф’Лара было сложно что-либо расслышать, но Тэнрэ, если бы это понадобилось, прочла бы слова мужа по его губам.
− Да, мы сделали это. Мы победили!
Ветер завывает, как сотня демонов, волны несутся так, словно их подгоняют все Матери Морей, звёзды то и дело скрываются за несущимися по небу клочковатыми облаками, но Тэнрэ нет до этого никакого дела.
Лети, Придита, лети!
Золотые крылья рассекают ночной воздух, и встречный ветер почти сбивает Тэнрэ со спины её королевы, но всадница и не думает замедлить полёт Придиты или вернуться домой, в Вейр Плоскогорье. Да, там их любят и ждут, ждут родные и множество дел, но Тэнрэ сейчас не в силах заставить себя думать. Невозможно думать, когда обе твои души рвутся на части от боли
.Лети, Придита, лети, сегодня звезда рухнула с небес!
Ярчайшая звезда Перна, человек, мудрость которого затмевает всех, кого Тэнрэ знала в прошлой жизни, человек, отдавший своему миру всего себя без остатка – мастер-арфист Робинтон мёртв!
Лети, Придита, лети вперёд, и не позволяй мне вспоминать о величине давнишней потери.
О, как же сейчас не хватает Силы – Силы, благословлённой Непокорённым Солнцем, силы, что могла исцелить это благородное сердце! Тэнрэ не была великой целительницей по меркам Возвышенных, но она умела лечить, а то, что она умела, она делала хорошо. Она смогла бы спасти мастера Робинтона и Заира от губительного воздействия той дряни, что их накачали похитители.
Лети, Придита, лети навстречу ночи, лети, и не позволяй не задуматься о том, где лежит снаряжённый огнемёт и где расположен остров, на который сослали заговорщиков.
О, как бы Тэнрэ хотела, чтобы ей было кому молиться, чтобы её попадание на Перн было кем-то благословлено! Ведь тогда она могла бы просить за мастера-арфиста, и за Творение просить тоже…
Просить позволить ему родиться в Творении и дать и туда излить неисчислимые блага его благородной души, которая, несомненно, привлекла бы к себе Возвышение Зенита. И пускай на Перне не молятся никаким богам – бог Робинтона носил имена Милосердия и Любви ко всему, что есть в этом мире, под этими небесами, и как бы Тэнрэ хотела быть хоть немного похожей на него!
Облака сгустились, полностью закрыв небо, и вниз упали первые капли дождя, смешавшись на лице Тенрэ со слезами. А когда она открыла глаза, то мрак слева сгустился в фигуру всадника на огромном драконе.
«Орт нашёл нас».
Тэнрэ пригляделась, и вскоре действительно смогла различить знакомый силуэт между спинных гребней бронзового.
«Он говорит – летим домой, госпожа моего сердца и Вейра. Летим домой – позволь небу оплакать мастера-арфиста».
Тэнрэ всхлипнула – и наконец смогла выпустить свою боль на свободу и отпустить её.
«Скажи Орту, что мы летим домой, Придита. Летим домой».
Спустя несколько секунд буря обрушилась на океан во всей своей мощи – но этого уже никто не увидел.
Небо над Плоскогорьем было ясным.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее.
В первый раз Тэнрэ произносит про себя эту мантру в тот момент, когда на экране, передающим изображение с камер «Иокогамы», гаснет и опадает облако чудовищного взрыва от падения метеорита, а Эррагон призывает к себе лучших математиков. Тэнрэ не колеблется – она знает свои способности, она знает, что Лесса уже здесь и есть, кому привычно взвалить на себя ношу координации всеобщего спасения. Она же, в предыдущей жизни избранная Сумерками и отмеченная Айвасом в жизни нынешней, займётся тем, что лучше неё не сделает никто – расчётами.
Колонки цифр на мониторах, ряды формул на бумаге, графики и диаграммы и там и там. И с каждой минутой всё отчётливее прорисовывающаяся картина ужасающей по своим масштабам катастрофы, обрекающей залив Монако на повторное опустошение.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее.
Тэнрэ повторяет эти слова, когда временной Промежуток переносит их с Придитой в покинутую ими недавно ночь Плоскогорья, и зов золотой королевы вырывает Вейр из глубокого сна одновременно с донёсшимся до них с востока зовом барабаном Телгара.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее.
Тэнрэ повторяет это снова и снова, перепуганным холдерам, озабоченным лордам, и счастье, что Ранрел успел сменить Отерела, а Декстер – не к ночи будь помянутого Мерона.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее!
Чудовищные волны накатывают на берега, в бессильной ярости разбиваясь о высокие скалы Тиллека и в жадном злорадстве широко разливаясь там, где берег низок. Драконы успели – успели, само время стало на их сторону» − и люди успели покинуть опасные месте. Другое дело, что со страхом будет справиться гораздо сложнее… Но они справятся! Они найдут решение!
То, что не убивает нас, делает нас сильнее!
И Тэнрэ радуется найденному ответу, и заочно обещает содействие Ларада, при условии, разумеется, что брата будут пускать к телескопу. Она не сомневается в нём, уж кого-кого, а лорда Тэлгара она успела изучить хорошо.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее…
Рука Лессы намного меньше её руки, но на пальцах наверняка останутся синяки – с такой силой сжимала их госпожа Бендена. Хотя – какое значение имеют синяки, когда Ф’лессан и Голант так чудовищно изувечены?
И какое значение имеют отдельные жизни, когда самый главный ответ на мучающий всех вопрос найден? И стало доподлинно ясно, что драконы всё же смогут кое-что сделать с тем, что падает с небес? И что всадники по-прежнему будут необходимы во времени После?
− То, что не убивает нас, делает нас сильнее, − шепчет Тэнрэ, и Т’Бор обнимает её за плечи.
Далеко в море резвится стая дельфинов и драконы.
Уже третий Оборот Тэнрэ видит во сне Белостенье.
Три Оборота прошло с тех пор, как её разбудил тоскливый плач драконов, прощающихся с собратом и сквозь грохот сердца Тэнрэ расслышала шепот Придиты, называющей имя… И сама с горестным воплем метнулась к спавшему рядом Т‘Бору, уже зная, что безнадёжно опоздала.
Три Оборота назад, во второй год Вечного Интервала, это стало для Тэнрэ отсчётом оборванных цепей, державших её на Перне. Дальнейшие потери не заставили себя ждать.
Глухой бенденской ночью, когда над Плоскогорьем горел закат, ушли в Промежуток Рамота и Лесса. Уже год, как легендарная госпожа Бендена передала верховенство одной из младших пар, молодым Линде и Оланте, и под тоскливый плач всех драконов Перна слетались на восток золотые королевы, отдавая память ушедшей эпохе.
Сама Тэнрэ могла вспомнить о тех сутках только то, как рыдала у неё на плече Брекки, чья Верента дольше всех продолжала выводить разрывающую душу прощальную песнь. Тэнрэ не помнила, плакала ли она сама. Возможно, что и да.
А месяц назад не стало брата. Когда случилось так, что Тэнрэ стала звать телгарского лорда братом даже в мыслях? Она не помнила, память всё чаще стала подводить бывшую Сумеречную, когда-то гордившуюся тем, что ничего не забывала.
Память была благословением и проклятием.
Тэнрэ помнила Белостенье так, словно только вчера покинула его. Белоснежные стены, украшенные великолепными барельефами, изображающими деяния Непокорённого Солнца. Святую дорогу, прямую, как полёт стрелы в безветрие, и белую, как свежевыпавший снег. Ровные широкие улицы и вздымающиеся к небесам шпили бесчисленных башен и колоколен, и подхватываемый ветром перезвон в дни празднеств, и разрывающая душу красота храма-мэнса, прекраснейшего творения из сгинувшей во времени и пространстве эпохи.
И корона горных пиков, окружающая белый город за белыми стенами.
Чем чаще Тэнрэ закрывает глаза, тем чаще перед нею предстаёт эта знакомая и родная до боли, до слёз и комка в горле картина. И восхищение Придиты, увидевшей образ Белостенья в её памяти, только ухудшает дело.
С каждый прошедшим днём Тэнрэ всё чаще задумывается о способностях драконов. Телепатия, телекинез, телепортация и путешествия во времени. А не может ли быть так, что в Промежутке можно путешествовать не только между временами, но и между мирами?..
Тэнрэ обрывает себя, запрещая думать о подобном, но восходы сменяются закатами, и мысли возвращаются. Вейр Плоскогорье пустеет, старики и большая часть зрелых всадников отправляются на юг, и вместе с госпожой остаются только такие же, как и она сама, преданные северу и горам, и Тэнрэ думает, что из Натали получится отличная госпожа Вейра.
Будь жив Т‘Бор, это бы просто не пришло бы ей в голову. Если бы была жива Лесса, Тэнрэ отказалась бы от задумки из страха перед грядущим нагоняем. Останься жить Ларад, она сумела бы найти в себе достаточно благоразумия отказаться от затеи.
Но никого из них уже нет по эту сторону Промежутка, дети выросли и заняты делами своих Вейров и цехов, Придита не желает знать других бронзовых, и Тэнрэ начинает собираться.
Рэндалл, младший сын Тэнрэ, – дельфинер, и давно привык к тому, что мать навещает его и его подопечных. Ну а то, что однажды она не вернёт на место одну из дыхательных масок… море беспощадно к пластику, и их и так постоянно приходится обновлять. А запас марок самой Тэнрэ достаточно велик, чтобы компенсировать неудобство пропажи одного из баллонов со сжатым воздухом.
Она тщательно подбирает одежду. Разумеется, в полёт она отправится в своём снаряжении, но что ещё? Туники, штаны, сапоги… И платье, подаренное Т’Бором, то самое платье, в котором она была на первой Встрече после возвращения из прошлого. Каким же простым тогда казалось будущее!
Которое осталось в далёком прошлом.
Когда Тэнрэ навьючивает вещевой мешок на Придиту, её едва не ловит на горячем Натали. Лорд Грож мог бы гордиться дочерью – из неё получится великолепная госпожа Вейра. К счастью, баллон с воздухом Тэнрэ не успела поднять, и её золотая королева с невиннейшим видом накрывает его крыльями, а потом, когда Натали немного отвлекается, перемещает его на карниз своего вейра. Забрать его оттуда не составляет труда.
А потом – последний, прощальный круг над чашей Вейра, обрамлённой короной горных зубцов. Надеть кислородную маску, плотно прижать к лицу. Закрыть глаза. Представить себе место, куда хочешь отправиться…
И уйти в Промежуток.
Той черной бездны нет черней,
В безмолвии весь мир застыл.
Тьма Промежутка, а над ней –
Лишь хрупкий взмах драконьих крыл.
Тэнрэ повторяет про себя этот стишок раз за разом, ни на секунду не расставаясь с образом белоснежного города в благодатной долине, вольготно раскинувшейся в объятиях горного хребта. Стрелки часов неуклонно отсчитывают оставшееся им с Придитой время.
Чернота Промежутка поглощает все мысли и чувства, оставляя воспоминания. В какой-то момент она видит Т’Бора верхом на Орте и едва не сбивается с мысли, но неимоверным усилием воли оживляет образ Белостенья перед своим внутренним взором и изо всех сил бросает его в сторону видения.
Безумие? Возможно. Но ведь в записке, оставленной ею, гласит, что бывшая госпожа Вейра Плоскогорье улетела безумствовать. Так что пускай.
Время бежит, баллон с воздухом пустеет, и Тэнрэ в последнем усилии срывает маску и отстёгивает ремни, скидывая ненужную больше железяку со спины Придиты.
И делает последний вдох…
И в лёгкие врывается прохладный, но такой тёплый и свежий после мертвенного холода Промежутка воздух! Перед ней, как в давно забытом минувшем, рассекает землю белоснежная стрела Святой Дороги, а далеко впереди, обрамлённый короной заснеженных горных пиком, сияет родное Белостенье.
В глаза бьёт солнце, и измученное, замёрзшее тело наполняет давно забытая сила. Золотые крылья Придииты сияют золотом, облитые солнечным светом – и светом, исходящим от Тэнрэ.
С ВОЗВРАЩЕНИЕМ, СУМЕРЕЧНАЯ!
Тэнрэ улыбается.
Она дома.
Воля бывшей соларки тверда, как и прежде – ни единого слова на родном языке не срывается с её новых губ, но ночи стали кошмаром. Она дрожит, переворачивается с боку на бок, кусает подушку и тихо стонет сквозь зубы, и любовники, теплом тел которых она пыталась заполнить грызущую грудь пустоту по имени Дэн’Раин, недоумевали, надоедая ей бесконечными вопросами. Один только Т’Бор признал её право на кошмары, и Тэнрэ осталась с ним, и признательность и привязанность в ней мешалась со жгучим стыдом перед бронзовым всадником, который никогда не сможет заменить ей погибшего любимого.
Ночи Тэнрэ заполнены кошмарами, но дни принадлежат ей самой, и та решимость, что привлекла к ней некогда золотые крылья Возвышения, помогла ей собраться с силами и попробовать реализовать себя в этом новом мире, над которым уже нависла угроза гибели.
Тэнрэ считает себя везучей: мало того, что её душу выбросило в молодое, сильное и красивое тело, так ещё и хозяйка этого тела только что сменила дом и окружение, и никто не удивлялся произошедшим изменениям. Это дало Тэнрэ время на то, чтобы при помощи медитаций вытащить из мозга той ограниченной женщины, в чьё тело она вселилась, знания о мире по имени Перн и его основных реалиях, а потом…
Потом шило в мягких частях организма, непременный атрибут каждого солара, погнало её вперёд. Дни Тэнрэ заполнены множеством дел, ночи кошмарами, вечера – теплом сильных рук, а утра… Каждым утром злой уголек Алой Звезды видится ей чуть ярче, и под её жгучим светом бывшая соларка всё отчётливее осознаёт величину своей потери.
Возвышение.
Негасимое пламя, источник Эссенции, сердце силы, бившееся в её душе сотни лет, возможность творить заклинания и чармы, выводившее её способности за грань человеческих сил…
Тэнрэ лишилась Возвышения, когда очнулась в новом мире и в новом теле, и в глупой самонадеянности сочла, что опыта и ума хватит, чтобы устроиться с максимальным комфортом и заняться чем-нибудь интересным, не обращая внимания на ту пустоту, где некогда была золотая сила.
О, как же она заблуждалась! Будь у неё прежние возможности, всё было бы иначе! Алая Звезда восходит, и драконы ревут на рассвете, подтверждая строки древних Баллад… О, каким наивным было её восхищение таким способом передачи информации!
Что стоила эта информация без тех, кто бы воспринял её? Не будь Ф’Лара, всё было бы куда как печальнее… И Лессы – Тэнрэ не сомневается, родись эта женщина в Творении, то она стала соларкой, и быть может, даже одного круга с ней. Возможно, вместе они бы придумали, как предотвратить восстание…
Но нет, обрывает себя Тэнрэ, углубляясь в истлевшие за века безразличия Записи. Это – прошлое, а у неё есть настоящее, и пусть пустота – обе пустоты − молчат. С Дэн’Раином ей уже никогда не увидеться, и лишь имя сына – Диран, останется на память о былой любви. Когда-нибудь она сможет улыбнуться Т’Бору по-настоящему, обязательно сможет, а золотое яйцо на Площадке Рождений, которое Тэнрэ навещает каждый день… Возможно, Запечатление похоже на Возвышение, и половинка прежней соларки сможет обрести хотя бы подобие цельности.
Песок обжигает ноги даже сквозь толстые подошвы положенных по ритуалу сандалий, но Тэнрэ это безразлично. Глаза новорожденной золотой королевы встречаются с её глазами, и изломанная, изборождённая шрамами душа Тэнрэ становится такой цельной, такой завершённой, какой никогда не была, и остаётся только гадать, как она жила все эти годы до этого момента.
«Меня зовут Придита!»
Она ошибалась. Возвышение ничего не стоит по сравнению с Запечатлением.
* * *
Тэнрэ, подобрав платье и сняв сандалии, кралась по собственному Вейру. как воровка, а чего ради? Разумеется, чтобы не потревожить блаженство влюблённой парочки, хотя, положа руку на сердце, их сейчас разве что Падение отвлечёт друг от друга.
Нет, ну кто бы мог подумать – неприступный скромник Ф’Нор и тихоня Брекки! Сколько девиц гонялось за коричневым всадником, сколько зелёных всадников выпрыгивали из штанов, лишь бы привлечь внимание помощника Ф’Лара! А он выбрал юную золотую всадницу, и помоги им все, кто только есть пережить все будущие шепотки и мерзкие версии.
Впрочем, что касательно Южного Вейра, тут Тэнрэ будет достаточно парочки тумаков и нескольких язвительных замечаний, чтобы пресечь сплетни, а в Бендене у Предводителей тоже головы на плечах, да и Ф‘Нора там любят… Нет, за Бенден беспокоиться не стоит, по крайней мере, в этом плане.
Тэнрэ остановилась, прикинула преодолённое расстояние, и, сочтя его достаточным, обулась и далее уже направилась нормальным шагом. Нет, призналась она сама себе, мало кто усомнится в искренности их чувств, гораздо более серьёзное препятствие состоит в том, что никогда прежде коричневые драконы не летали за золотыми королевами.
Точнее говоря, никогда за известный период времени. Что творилось во времена Первых Всадников, никому не ведомо… И это можно будет использовать. Равно как и то, что Кант превосходит размерами многих бронзовых Древних.
Но самая главная проблема в самом Канте. Выдержит ли он ту бешеную гонку, которую имеют обыкновение устраивать своим поклонникам королевы? Не надорвётся ли? И сможет ли Ф’Нор правильно оценить силы своего дракона и в случае чего отозвать его, заставить прекратить погоню? Впрочем, пожалуй, здесь может помочь другой бронзовый. Один вполне конкретный бронзовый.
Приближаясь к своему рабочему кабинету, Тэнрэ позвала Придиту.
«Радость моя, ты не знаешь, где Т‘Бор?»
«Он идёт тебе навстречу».
Мысли золотой королевы были сонными и наполненными теплом жаркого южного солнца. Улыбнувшись и пожелав своей половинке приятных снов, Тэнрэ продолжила свой путь и столкнулась со своим мужем у самых дверей кабинета. Т’Бор выглядел несколько озабоченным, и Тэнрэ по привычке уже попыталась вообразить то бедствие, которое вот-вот должно на них обрушиться, когда с ней снова заговорила Придита.
«Он тревожится о брачном полёте Веренты. Он уже знает про них с Кантом, Кант сам рассказал».
− Если ты хочешь поговорить о Веренте и Канте, то я ничего не имею против, − не тратя времени даром, сообщила Тэнрэ, устраиваясь за столом и проглядывая последние записи. Никаких неотложных дел пока не возникло, можно немного поговорить о любви.
− Коричневые никогда раньше не летали за королевами, − нахмурился Т’Бор. – Не говоря уже о том, что неизвестно, выдержит ли Кант эту гонку.
− Самые древние Записи не подлежат прочтению, так что мы не знаем, всегда ли за королевами летали только бронзовые, − возразила Тэнрэ. – А что до самого Канта… Здесь я хотела бы попросить вас с Ортом об одлжении…
− Ты хочешь, чтобы Орт присмотрел за Кантом? – понятливо протянул Т’Бор и задумался. – В принципе, ничего невозможного я не вижу… и Орт не возражает. Он всё равно не собирался гоняться за Верентой, так что он согласен приглядеть за коричневым. Но остался последний вопрос, Килара: какого будет потомство от такого союза? Будет ли оно жизнеспособным и будет ли вообще?
Тэнрэ пожала плечами и безмятежно отозвалась:
− Не попробуем – не узнаем. Почему бы и нет?
* * *
Что такое судьба?
В прошлой жизни Тэнрэ не задавалась этим вопросом. Соларка Сумерек твёрдо знала, что Судьба – в ведении Сторонних, и вмешиваться в их работу нет никакого смысла.
В первые полтора десятка лет жизни на Перне Тэнрэ было попросту не до высоких материй – сначала надо было просто выжить, сцепив зубы, перенести груз чудовищных утрат и не сломаться, потом в её жизнь вошла Придита, озарив душу давно забытым светом. Затем начались Падения и изумительная способность драконов и воля Лессы забросила её и множество юных Всадников с драконами на забытый и запретный Южный Континент, на многие Обороты назад, что едва не свело с ума весь юный Вейр…
Когда они вернулись в своё время, пришли новые заботы – новый холд, новые территории, которые надо было исследовать, причём, желательно, в тайне от холдера Торика… Над последним условием Тэнрэ втихую посмеивался весь Вейр, судача об их взаимной неприязни, и даже Т’Бор не верил в то, что подсказывало бывшей соларке чутьё.
Только когда раскол мировоззрений достиг своего апогея в поединке Ф’Лара и Т’Тона, и Южный Вейр оказался во власти забывших о долге и чести Древних…
Когда корона горных пиков, обрамляющих чашу Вейра Плоскогорье, надвинулась на них и взметнулась ввысь над головами новых Предводителей, Тэнрэ осознала: судьба есть, вне зависимости от того, направляют ли её Сторонние или нет.
Северные горы – вот её судьба.
Тэнрэ улыбается, слушая ругань Т’Бора, оставленный покинувшими родной Вейр Древними свинарник её ничуть не пугает. Раздражает, возмущает – да, но тревоги в её душе нет.
В конце концов, в будущем Белостенье, когда они с Дэн’Раином туда пришли, бардак был куда серьёзнее, и справились ведь тогда.
Значит, справятся и сейчас.
* * *
Небесная механика.
Эти слова когда-то давно, в предыдущей жизни, казались Тэнрэ бессмыслицей, и казались справедливо. Ну в самом деле, какая небесная механика в плоском мире с неизменной земной твердью и небесным куполом, вращающимся исключительно вокруг своей оси?
Тэнрэ долго не могла уложить в голове мысль о том, что Перн – шар, висящий в пустоте, вращающийся вокруг солнца, тоже шара, и всем этим управляют физические законы.
Небесная механика.
Тэнрэ находит это название восхитительным, и всё своё свободное время посвящает изучению материалов по системе Перна. Расчёты времени и места Падений, таблицы движения Алой Звезды, удивительные новые слова: «эксцентриситет», «эклиптика»…
С огромным удовлетворением Тэнрэ обнаруживает собратьев по интересу в кузнечной мастерской Телгара, и регулярно наведывается туда, походя заманив к звездочётам и Ларада.
Мастер Вансор гениален. Воистину гениален, и Тэнрэ получает огромное удовольствие от общения с ним. Словно она вернулась домой, и оказалась в мастерской в обществе собрата по Возвышению, который понимает её с полуслова. Мастер Вансон ценит таланты госпожи Вейра Плоскогорье, и до чего же приятно получать похвалу не за удачно испепелённый клубок Нитей, а за выверенный результат изящной формулы!
Временами Тэнрэ сожалеет, что всё это великолепие не имеет никакого практического применения… Но понимает, что от жизни нельзя требовать слишком многого. В конце-то концов, имеет она право на толику интеллектуальных удовольствий?
Когда нарушится график Падений, Тэнрэ будет проклинать свои сожаления. Недолго. Потому что дело – прежде всего. И если режим Падений нарушен, то значит, в системе Перна сместилось равновесие, и надо вычислить новую его точку.
А раз так, то за дело, Тэнрэ из касты Сумерек. Что с того, что Возвышения больше нет? Солары не бывают бывшими.
* * *
Никто не любит работать в то время, когда все остальные празднуют, исключения крайне редки, и только подтверждают это правило. Тэнрэ с гордостью признавала – она и есть такое исключение, и была вполне готова пожертвовать частью веселья на встрече в Руате ради одного разговора… и перспективы ещё одной порции работы.
В преддверии Встречи на Посадочной Площадке не так многолюдно, как обычно, многие перенесли часть работы на другое время, чтобы иметь возможность сделать перерыв после двух лет тяжкого труда. Тэнрэ прошла давно знакомой дорогой к зданию Айваса, кивая по пути знакомым, а потом ровным шагом двинулась по коридорам в поисках свободной комнаты.
Таковая находилась в самый последний момент, в комнате самого Айваса, которую только что покинули несколько подмастерьев кузнечного цеха, и Тэнрэ, заперев дверь, уселась перед экраном, положив папку с расчётами на колени.
− Госпожа Килара, у вас есть какой-то конфиденциальный вопрос? – всё же у Айваса восхитительный голос, которым он вдобавок владеет в совершенстве. Тэнрэ улыбнулась и открыла папку.
− Как тебе уже известно, Айвас, я увлеклась астрономией задолго до того, как была обнаружена Посадочная Площадка, - начала Тэнрэ издалека, доставая из папки первый лист и кладя его на считывающую панель. – Я помогала мастеру Вансору вывести формулы для расчёта нового графика Падений, и попутно вычертила орбиту Алой Звезды.
− Учитывая, что вы были лишены сложных вычислительных механизмов, результат близок к абсолютной точности, − вежливо отозвался Айвас, но Тэнрэ ощутила в его голосе некую настороженность. Неужели понял, к чему она ведёт?
− А когда ты, Айвас, продемонстрировал нам схему системы Ракбета, мне показалось, что я заметила неточность…
− И вы попросили расчёты орбит системы Перна, − закончил за неё Айвас. – А когда изучили их, то заметили различия.
− И соотнесла происходящее ещё с несколькими фактами, − решительно закончила свою мысль Тэнрэ. – Первый – твоей абсолютной уверенностью в успехе. Ты не раз допускал оговорки, не надо отпираться. Второй – двукратным наступлением Длинного Интервала, хотя по логике орбита Алой Звезды достаточно устойчива для того, чтобы лишить смысла разговоры о недостаточном для сброса Нитей расстоянии. И третий факт – последний – твоя заинтересованность в Джексоме и его драконе Руте, который всегда знает, в каком времени находится. Отсюда я делаю вывод: взрывов действительно три. И два из них уже произошли. И именно они послужили причинами Долгих Интервалов.
− Вы полностью правы, госпожа Килара, − после недолгого молчания ответил Айвас. – Эти взрывы действительно произошли, и мы сейчас предпринимаем усилия для того, чтобы они состоялись. По моему плану, обе группы должен был повести в прошлое лорд Джексом, но, я полагаю, вы не завели бы этот разговор, если бы не желали внести в этот план некоторые коррективы…
− Именно так, Айвас, − триумфально улыбнулась Тэнрэ. – Лессу её путешествие в прошлое едва не убило, но, как я поняла, ты рассчитываешь на то, что скафандры защитят нас от влияния Промежутка. Нас, но не драконов. Два рейса туда и обратно для Рута могут быть изнурительными, в то время как по одному путешествию на одного дракона… Я вызываюсь возглавлять третью группу всадников, которую требуется провести в прошлое.
В этот раз Айвас молчал долго.
− Я понял твою мысль, госпожа Килара, − и в принципе согласен с ней. Находящийся сейчас на «Иокогаме» лорд Джексом так же согласен, мы оба не сомневаемся в ваших способностях. Но остаётся один момент… Ваша Придита – золотая королева, продолжательница драконьего рода. Если на момент экспедиции она будет ждать потомства…
− Не будет, − покачала головой Тэнрэ. – Ей не меньше чем мне хочется разделяться с Алой Звездой, и вдобавок мы обе хорошо умеем рассчитывать циклы наших организмов. На момент экспедиции она будет свободна.
− В таком случае, рад приветствовать вас как главу третьей группы подрывников, госпожа Килара!
Тэнрэ триумфально улыбнулась. Наконец, спустя столько лет, у неё наконец появилось достойное солара дело!
* * *
Наконец-то!
Тэнрэ стиснула руку в кулак и оглядела огромный грузовой отсек «Буэнос-Айреса».
Наконец-то, спустя годы напряжённой работы, спустя несколько дней выматывающего ожидания починки механизма отделения двигателей – наконец-то пришло время действовать!
Три сотни бронзовых всадников в скафандрах готовы переместить двигатели на Алую Звезду, и ещё девять драконов – по три коричневых, голубых и зелёных – понесут своих всадников и мешки и заражёнными спорами Нитей.
Привычно проверив герметичность скафандра – не поделки Хэмиана, а одного из старинных, напичканных восхитительным по своей сложности и эффективности оборудованием, и мысленно позвала свою золотую королеву.
«Милая, все всадники проверили свои скафандры?»
«Да, Ф’Лар и Джексом уже заставили их сделать это дважды. Погонять их ещё разок?»
«Не помешает».
Придита мысленно хмыкнула, а потом сообщила о многоголосом стоне, который издали всадники, проверяя свою защиту от вакуума. Тэнрэ покосилась на часы.
− На «Буэнос-Айресе» отделение закончено! – доложил по радиосвязи Фосдак.
− Вейры, готовность! – скомандовала Тэнрэ, и Придита, передав её слова драконам Плоскогорья и Форта, ушла в Промежуток, чтобы мгновением позже вынырнуть из него в открытом космосе.
Наверное, со стороны это смотрелось красиво, но у Тэнрэ не было времени любоваться. Сейчас драконы занимали каждый своё место, цепляясь за стержни, проложенные вдоль корпуса двигателей, и Придита и её всадница пристально следили, чтобы никто не ошибся и ничего не перепутал.
«Все на своих местах».
«Хорошо, солнце моё. Задай драконам звёздные координаты, и не забывай – в конце ущелья кратера нет».
«После нашего визита – будет».
В голосе золотой королевы отчётливо слышалась гордость, и Тэнрэ разделяла с ней это чувство.
«Напомни всем, что в этот раз перемещение в Промежутке займёт гораздо больше времени».
«Они помнят».
Тэнрэ подняла руку в жесте, не раз виденном у командиров крыльев и Т’Бора. Посмотрела на него самого, и на Орта, готового пронести двигатель через Промежуток.
«Тогда вперёд, и пусть небеса Алой Звезды устрашатся!»
Холод Промежутка, казалось, проникал сквозь скафандр. Тэнрэ считала вдохи, Двадцать, двадцать один, двадцать два…
«Мы на месте»!
Внизу расстилался унылый пейзаж мёртвого мира, расколотый чудовищным ущельем, звёзды над головой занимали то самое положение, которое Тэнрэ и Придита зубрили два года.
«Приступаем к спуску, сеятелям − за работу, и напомни им, пожалуйста, чтобы не вздумали тащить в наше время что-нибудь из этого»!
«Я напомню им. Они не посмеют».
В голосе Придиты звучала угроза, и Тэнрэ не сомневалась, что её королева сделает драконам сеятелей должное внушение.
«Н’Тон спрашивает, на какую глубину надо опускать двигатель»?
«Чем глубже, тем лучше, главное – чтобы никто из вас не поранил крыльев»
Ущелье разверзло свою пасть, острые скалы взметнулись ввысь, царапая звёздное небо. Драконы плавно опускали двигатель, а всадники изо всех вил вертели головами, подыскивая подходящую площадку.
«Орт удивлялся, что мы не можем найти тот кратер, что я показывала ему в своей памяти, я ему сказала, что ориентировалась по звёздам, а не по кратерам, и нам некогда его искать».
«Умница»!
Стены ущелья почти полностью закрыли небо, когда подходящая площадка была наконец найдена.
«Придита, милая, передай всем, чтобы отпускали – но аккуратно, пусть будут готовы снова схватиться за стержни»!
Несколько секунд прошли в томительном ожидании, но двигатель стоял ровно, и не одна Тэнрэ, должно быть, испустила вздох облегчения.
«Дело сделано. Как дела у сеятелей»?
«У них тоже всё в порядке. Никто из них не пытался приземлиться и подобрать что-либо. Они летят к нам».
Тэнрэ повернула голову и увидела присоединившихся к группе коричневого, голубого и зелёного драконов.
«Хорошо. Теперь передай всем последний приказ – возвращаться в свои Вейры. Пусть как можно тщательнее представят их, и сторожевых драконов, которые сегодня на посту, сидящих на своих местах. Скажи всем, что мы в такой чудовищной дали от Перна, что лучше перебдеть, чем заблудиться в пространстве и времени».
«Сделала. Они будут осторожны».
«Ну а мы летим на «Иокогаму»!
Путь назад показался Тэнрэ ещё длиннее, но в положенное время, отсчитав двадцать два вздоха, они с Придитой оказались в грузовом отсеке, где их уже ожидали Лесса с Рамотой и Джексом с Рутом. Одновременно с ними из Промежутка вынырнул Мнемент с Ф’Ларом, и Тэнрэ, стащив шлем и утерев пот со лба, поразилась, как побледнела шкура бронзового. Даже Придита, путешествовавшая во времени, выглядела лучше.
«Наши все вернулись благополучно. Лиот сообщает, что в Форте тоже всё хорошо».
«Вот и отлично».
А потом тишину грузового отсека разорвал радостный вопль.
- Э-ге-гей! – заорал Ф’Лар, соскочил со спины Мнемента и метнулся к Лессе. Досмотреть их встречу Тэнрэ не успела – её саму обняли, сорвали со спины Придиты – и зачем надо было сразу расстёгивать ремни? – и по инерции понесли куда-то… куда-то.
Извернувшись в объятиях, Тэнрэ встретилась взглядом с ошалевшими от восторга глаза Т’Бора.
− Мы сделали это, слышишь?
За радостными кличами Ф’Лара было сложно что-либо расслышать, но Тэнрэ, если бы это понадобилось, прочла бы слова мужа по его губам.
− Да, мы сделали это. Мы победили!
* * *
Ветер завывает, как сотня демонов, волны несутся так, словно их подгоняют все Матери Морей, звёзды то и дело скрываются за несущимися по небу клочковатыми облаками, но Тэнрэ нет до этого никакого дела.
Лети, Придита, лети!
Золотые крылья рассекают ночной воздух, и встречный ветер почти сбивает Тэнрэ со спины её королевы, но всадница и не думает замедлить полёт Придиты или вернуться домой, в Вейр Плоскогорье. Да, там их любят и ждут, ждут родные и множество дел, но Тэнрэ сейчас не в силах заставить себя думать. Невозможно думать, когда обе твои души рвутся на части от боли
.Лети, Придита, лети, сегодня звезда рухнула с небес!
Ярчайшая звезда Перна, человек, мудрость которого затмевает всех, кого Тэнрэ знала в прошлой жизни, человек, отдавший своему миру всего себя без остатка – мастер-арфист Робинтон мёртв!
Лети, Придита, лети вперёд, и не позволяй мне вспоминать о величине давнишней потери.
О, как же сейчас не хватает Силы – Силы, благословлённой Непокорённым Солнцем, силы, что могла исцелить это благородное сердце! Тэнрэ не была великой целительницей по меркам Возвышенных, но она умела лечить, а то, что она умела, она делала хорошо. Она смогла бы спасти мастера Робинтона и Заира от губительного воздействия той дряни, что их накачали похитители.
Лети, Придита, лети навстречу ночи, лети, и не позволяй не задуматься о том, где лежит снаряжённый огнемёт и где расположен остров, на который сослали заговорщиков.
О, как бы Тэнрэ хотела, чтобы ей было кому молиться, чтобы её попадание на Перн было кем-то благословлено! Ведь тогда она могла бы просить за мастера-арфиста, и за Творение просить тоже…
Просить позволить ему родиться в Творении и дать и туда излить неисчислимые блага его благородной души, которая, несомненно, привлекла бы к себе Возвышение Зенита. И пускай на Перне не молятся никаким богам – бог Робинтона носил имена Милосердия и Любви ко всему, что есть в этом мире, под этими небесами, и как бы Тэнрэ хотела быть хоть немного похожей на него!
Облака сгустились, полностью закрыв небо, и вниз упали первые капли дождя, смешавшись на лице Тенрэ со слезами. А когда она открыла глаза, то мрак слева сгустился в фигуру всадника на огромном драконе.
«Орт нашёл нас».
Тэнрэ пригляделась, и вскоре действительно смогла различить знакомый силуэт между спинных гребней бронзового.
«Он говорит – летим домой, госпожа моего сердца и Вейра. Летим домой – позволь небу оплакать мастера-арфиста».
Тэнрэ всхлипнула – и наконец смогла выпустить свою боль на свободу и отпустить её.
«Скажи Орту, что мы летим домой, Придита. Летим домой».
Спустя несколько секунд буря обрушилась на океан во всей своей мощи – но этого уже никто не увидел.
Небо над Плоскогорьем было ясным.
* * *
То, что не убивает нас, делает нас сильнее.
В первый раз Тэнрэ произносит про себя эту мантру в тот момент, когда на экране, передающим изображение с камер «Иокогамы», гаснет и опадает облако чудовищного взрыва от падения метеорита, а Эррагон призывает к себе лучших математиков. Тэнрэ не колеблется – она знает свои способности, она знает, что Лесса уже здесь и есть, кому привычно взвалить на себя ношу координации всеобщего спасения. Она же, в предыдущей жизни избранная Сумерками и отмеченная Айвасом в жизни нынешней, займётся тем, что лучше неё не сделает никто – расчётами.
Колонки цифр на мониторах, ряды формул на бумаге, графики и диаграммы и там и там. И с каждой минутой всё отчётливее прорисовывающаяся картина ужасающей по своим масштабам катастрофы, обрекающей залив Монако на повторное опустошение.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее.
Тэнрэ повторяет эти слова, когда временной Промежуток переносит их с Придитой в покинутую ими недавно ночь Плоскогорья, и зов золотой королевы вырывает Вейр из глубокого сна одновременно с донёсшимся до них с востока зовом барабаном Телгара.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее.
Тэнрэ повторяет это снова и снова, перепуганным холдерам, озабоченным лордам, и счастье, что Ранрел успел сменить Отерела, а Декстер – не к ночи будь помянутого Мерона.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее!
Чудовищные волны накатывают на берега, в бессильной ярости разбиваясь о высокие скалы Тиллека и в жадном злорадстве широко разливаясь там, где берег низок. Драконы успели – успели, само время стало на их сторону» − и люди успели покинуть опасные месте. Другое дело, что со страхом будет справиться гораздо сложнее… Но они справятся! Они найдут решение!
То, что не убивает нас, делает нас сильнее!
И Тэнрэ радуется найденному ответу, и заочно обещает содействие Ларада, при условии, разумеется, что брата будут пускать к телескопу. Она не сомневается в нём, уж кого-кого, а лорда Тэлгара она успела изучить хорошо.
То, что не убивает нас, делает нас сильнее…
Рука Лессы намного меньше её руки, но на пальцах наверняка останутся синяки – с такой силой сжимала их госпожа Бендена. Хотя – какое значение имеют синяки, когда Ф’лессан и Голант так чудовищно изувечены?
И какое значение имеют отдельные жизни, когда самый главный ответ на мучающий всех вопрос найден? И стало доподлинно ясно, что драконы всё же смогут кое-что сделать с тем, что падает с небес? И что всадники по-прежнему будут необходимы во времени После?
− То, что не убивает нас, делает нас сильнее, − шепчет Тэнрэ, и Т’Бор обнимает её за плечи.
Далеко в море резвится стая дельфинов и драконы.
* * *
Уже третий Оборот Тэнрэ видит во сне Белостенье.
Три Оборота прошло с тех пор, как её разбудил тоскливый плач драконов, прощающихся с собратом и сквозь грохот сердца Тэнрэ расслышала шепот Придиты, называющей имя… И сама с горестным воплем метнулась к спавшему рядом Т‘Бору, уже зная, что безнадёжно опоздала.
Три Оборота назад, во второй год Вечного Интервала, это стало для Тэнрэ отсчётом оборванных цепей, державших её на Перне. Дальнейшие потери не заставили себя ждать.
Глухой бенденской ночью, когда над Плоскогорьем горел закат, ушли в Промежуток Рамота и Лесса. Уже год, как легендарная госпожа Бендена передала верховенство одной из младших пар, молодым Линде и Оланте, и под тоскливый плач всех драконов Перна слетались на восток золотые королевы, отдавая память ушедшей эпохе.
Сама Тэнрэ могла вспомнить о тех сутках только то, как рыдала у неё на плече Брекки, чья Верента дольше всех продолжала выводить разрывающую душу прощальную песнь. Тэнрэ не помнила, плакала ли она сама. Возможно, что и да.
А месяц назад не стало брата. Когда случилось так, что Тэнрэ стала звать телгарского лорда братом даже в мыслях? Она не помнила, память всё чаще стала подводить бывшую Сумеречную, когда-то гордившуюся тем, что ничего не забывала.
Память была благословением и проклятием.
Тэнрэ помнила Белостенье так, словно только вчера покинула его. Белоснежные стены, украшенные великолепными барельефами, изображающими деяния Непокорённого Солнца. Святую дорогу, прямую, как полёт стрелы в безветрие, и белую, как свежевыпавший снег. Ровные широкие улицы и вздымающиеся к небесам шпили бесчисленных башен и колоколен, и подхватываемый ветром перезвон в дни празднеств, и разрывающая душу красота храма-мэнса, прекраснейшего творения из сгинувшей во времени и пространстве эпохи.
И корона горных пиков, окружающая белый город за белыми стенами.
Чем чаще Тэнрэ закрывает глаза, тем чаще перед нею предстаёт эта знакомая и родная до боли, до слёз и комка в горле картина. И восхищение Придиты, увидевшей образ Белостенья в её памяти, только ухудшает дело.
С каждый прошедшим днём Тэнрэ всё чаще задумывается о способностях драконов. Телепатия, телекинез, телепортация и путешествия во времени. А не может ли быть так, что в Промежутке можно путешествовать не только между временами, но и между мирами?..
Тэнрэ обрывает себя, запрещая думать о подобном, но восходы сменяются закатами, и мысли возвращаются. Вейр Плоскогорье пустеет, старики и большая часть зрелых всадников отправляются на юг, и вместе с госпожой остаются только такие же, как и она сама, преданные северу и горам, и Тэнрэ думает, что из Натали получится отличная госпожа Вейра.
Будь жив Т‘Бор, это бы просто не пришло бы ей в голову. Если бы была жива Лесса, Тэнрэ отказалась бы от задумки из страха перед грядущим нагоняем. Останься жить Ларад, она сумела бы найти в себе достаточно благоразумия отказаться от затеи.
Но никого из них уже нет по эту сторону Промежутка, дети выросли и заняты делами своих Вейров и цехов, Придита не желает знать других бронзовых, и Тэнрэ начинает собираться.
Рэндалл, младший сын Тэнрэ, – дельфинер, и давно привык к тому, что мать навещает его и его подопечных. Ну а то, что однажды она не вернёт на место одну из дыхательных масок… море беспощадно к пластику, и их и так постоянно приходится обновлять. А запас марок самой Тэнрэ достаточно велик, чтобы компенсировать неудобство пропажи одного из баллонов со сжатым воздухом.
Она тщательно подбирает одежду. Разумеется, в полёт она отправится в своём снаряжении, но что ещё? Туники, штаны, сапоги… И платье, подаренное Т’Бором, то самое платье, в котором она была на первой Встрече после возвращения из прошлого. Каким же простым тогда казалось будущее!
Которое осталось в далёком прошлом.
Когда Тэнрэ навьючивает вещевой мешок на Придиту, её едва не ловит на горячем Натали. Лорд Грож мог бы гордиться дочерью – из неё получится великолепная госпожа Вейра. К счастью, баллон с воздухом Тэнрэ не успела поднять, и её золотая королева с невиннейшим видом накрывает его крыльями, а потом, когда Натали немного отвлекается, перемещает его на карниз своего вейра. Забрать его оттуда не составляет труда.
А потом – последний, прощальный круг над чашей Вейра, обрамлённой короной горных зубцов. Надеть кислородную маску, плотно прижать к лицу. Закрыть глаза. Представить себе место, куда хочешь отправиться…
И уйти в Промежуток.
Той черной бездны нет черней,
В безмолвии весь мир застыл.
Тьма Промежутка, а над ней –
Лишь хрупкий взмах драконьих крыл.
Тэнрэ повторяет про себя этот стишок раз за разом, ни на секунду не расставаясь с образом белоснежного города в благодатной долине, вольготно раскинувшейся в объятиях горного хребта. Стрелки часов неуклонно отсчитывают оставшееся им с Придитой время.
Чернота Промежутка поглощает все мысли и чувства, оставляя воспоминания. В какой-то момент она видит Т’Бора верхом на Орте и едва не сбивается с мысли, но неимоверным усилием воли оживляет образ Белостенья перед своим внутренним взором и изо всех сил бросает его в сторону видения.
Безумие? Возможно. Но ведь в записке, оставленной ею, гласит, что бывшая госпожа Вейра Плоскогорье улетела безумствовать. Так что пускай.
Время бежит, баллон с воздухом пустеет, и Тэнрэ в последнем усилии срывает маску и отстёгивает ремни, скидывая ненужную больше железяку со спины Придиты.
И делает последний вдох…
И в лёгкие врывается прохладный, но такой тёплый и свежий после мертвенного холода Промежутка воздух! Перед ней, как в давно забытом минувшем, рассекает землю белоснежная стрела Святой Дороги, а далеко впереди, обрамлённый короной заснеженных горных пиком, сияет родное Белостенье.
В глаза бьёт солнце, и измученное, замёрзшее тело наполняет давно забытая сила. Золотые крылья Придииты сияют золотом, облитые солнечным светом – и светом, исходящим от Тэнрэ.
С ВОЗВРАЩЕНИЕМ, СУМЕРЕЧНАЯ!
Тэнрэ улыбается.
Она дома.
URL записи
@темы: Exalted, Битвы, творчество, написано пером... то есть - набито на клавиатуре