Ещё продолжение)
читать дальшеНа этот раз они не плутали по тайным ходам, а шли по широким светлым коридорам, поднялись по лестнице и наконец оказались в боковом крыле дворца. В коридоре, в котором они оказались, в воздухе отчётливо попахивало краской.
- Это обиталище нашего художника. Он выпросил портрет, чтобы изучить технику лизелийских мастеров, - коротко пояснил Квентин и постучал в дверь. После минутного ожидания он повторил стук и наконец, осторожно приоткрыв дверь, просунул в образовавшуюся щель голову.
- Отлично – никого нет, и портрет на месте! – открыв дверь шире, Квентин просочился в неё полностью и позвал друзей за собой.
Комната Эльне очень походила на ту, что осталась в фамильном особняке от съехавшего ещё до её рождения семейного художника. Просторная, светлая, мольберт с незаконченной картиной, стеллаж со всякой всячиной… Больше девушка рассмотреть не успела, так как поймавший её за локоть Алекс потащил её туда, где уже стоял Квентин.
Потрет, несомненно, был выполнен в манере «придворного идеализма» - когда все недостатки внешности принца или принцессы сглаживаются и ретушируются, а достоинства, наоборот, выставляются напоказ. Какие масштабы приняло исправление внешности – догадаться до встречи с оригиналом было нереально, но на взгляд Эльны, девушка на портрете выглядела весьма мило. Лицо сердечком, подчёркнутое причёской – собранными в сложный пучок на затылке каштановыми волосами со свободными завитыми прядками ниспадающими с висков, немного бледновато – но это возможно избыток пудры. Курносый носик, голубые глаза и робкая, немного застенчивая улыбка.
- Какая-то она пресная, - С недовольной миной протянул Алекс.
- Ну, знаешь ли, рядом с твоей матушкой кто угодно пресным покажется, - вступился за невесту Квентин.
- И не забывайте, что это придворный портрет, - выступила в роли голоса разума Эльна, - её одели, увешали драгоценностями и посадили в кресло. И все. На самом деле она может быть какой угодно.
- И то верно, - согласился Квентин, - так что, Алекс, чтобы составить полноценное суждение, тебе придётся дождаться зимы.
О чём дальше друзья спорили, Эльна слушать не стала. И так было понятно, что закончится дело дружеской перепалкой. Вместо этого девушка решила отойти к окну и посмотреть на картину, над которой сейчас работал сейрунский художник.
А когда подошла и разглядела – то спор друзей за спиной исчез вместе с остальным миром.
На самом простом фоне из возможных была изображена группа людей.
Госпожа Лина – такая, какой была, наверное, в молодости, в те времена, о которых вскользь упоминалось вчера вечером. Её обнимал Гаури – такой же спокойный и добродушный, как и всегда. Королева Амелия – совсем девочка, и глаза сияют той самой чистотой, которая принадлежит лишь детям, той чистотой, что сейчас померкла под грузом забот её обременительного сана. Принц Зелгадисс – с резким, внимательным взглядом, он не обнимает юную Амелию, но по его позе видно – тот, кто осмелится обидеть её, долго не проживёт. За его спиной - две незнакомые девушки. Блондинка с огромными голубыми глазами в белом и розовом и черноволосая зеленоглазая жрица довольно высокого ранга. Рядом с Гаури – Кселлос, могущественный монстр с плутоватой улыбкой.
- Блондинка – Филия уль Копт, золотая драконица, бывшая жрица Огненного Короля-Дракона, пророчица. Брюнетка – Сильфиль Нелс Раада, старшая жрица Нового Сайраага, - раздался над ухом у Эльны голос Квентина.
- Сильфиль, между прочим, одно время конкурировала с мамой за папино сердце, - добавил от себя Алекс, - а решение разместить Филию и Кселлоса на разных концах картины было, на мой взгляд, весьма мудрым. Ей-же-ей, эти двое вполне способны повздорить и в виде изображений.
- Повздорить? – Эльна недоумённо уставилась на парня, а Квентин вздохнул:
- Это не объяснить, это видеть надо. Поверь.
- Солидарен, - закивал головой как хитрая кунанская игрушка Алекс. – И вообще – пора бы отсюда мотать. Если у вас остался прежний художник, то он не будет в восторге, застав в своей обители непрошеных зрителей.
- Художник остался прежний, и ты прав, - Квентин решительно направился к выходу. – Идём, у нас найдутся дела и без помощи родителей.
- А уж если с помощью, то о праздности можно будет забыть. – Алекс пропустил перед собой Эльну и вышел последним, плотно прикрыв дверь.
- Уж не знаю, какие дела вам могут найти, а мне их уже отыскали ещё вчера, - девушка тяжело вздохнула и тоскливо оглянулась. – Кто-нибудь может показать мне дорогу до отведённых мне комнат?
- Разумеется, о жертва швей и церемониалов, - отвесив шуточный поклон, Алекс взял её под руку и улыбнулся, - когда они закончат тебя мучить, напомни кому-то из нас, чтобы научили тебя ориентироваться во дворце. Что-то мне подсказывает, что это знание тебе не повредит.
В первую ночь на новом месте Лина обычно спала до полудня, если, конечно, она с вечера не давала себе установку встать спозаранку, или же не приключалось нечто из ряда вон. Но покои в королевском дворце Сейруна новым местом не были – напротив – напрочь знакомым и привычным. Волшебница, проснувшаяся гораздо раньше воина, позволила себе немного поваляться под одеялом, а потом всё же встала, и, накинув халат, прошла в ванную. И тут все её намерения подняться пораньше растаяли как утренний туман под лучами солнца.
После нескольких дней, проведённых в непрерывной скачке, парой вечеров в горячей воде гудящее от долгого напряжения тело не удовлетворилось, и буквально каждая мышца и каждая косточка вопили, моля о ванне. И Лина сдалась. Скинув халат и ночную сорочку, она до предела открутила краны, и пока тёплая почти до уровня «горячая» вода наполняла огромную белоснежную ёмкость, перебирала флакончики с ароматическими солями. Обычно волшебница ими не пользовалась, но сейчас захотелось немного пошиковать. После краткой инспекции запахов Лина остановилась на самом нежном и ненавязчивом, и с глубоким вздохом погрузилась в воду.
Благословенное тепло охватило её тело, нежный запах слегка дразнил ноздри, не забивая их и не раздражая, посторонние звуки не долетали до ванной, и волшебница с наслаждением откинула голову на специальную подушку и смежила веки.
Хотелось забыться, отрешиться от забот и тревог мира ещё ненадолго, но неугомонная натура, разбуженная всплывшими перед внутренним взором осколками полузабытого сна и предсонных мыслей, требовала своего - и Лина начала перебирать в памяти события миновавшего дня. Что-то не давало ей покоя, какая-то мысль шевелилась на задворках сознания, как волна набегала на берег, что-то, упущенное ею. Что-то не слишком важное – Лина хорошо знало то тягостное и мучительное ощущение – но тем не менее могущее иметь значение в дальнейшем…Волшебница начала аккуратно восстанавливать в памяти события минувшего дня, одно за другим перебирая события, встречи, темы разговоров... При воспоминании о письмах в глубине сознания забрезжил свет, а ещё раз мысленно представив список их авторов, волшебница сначала удовлетворённо вздохнула, а потом ощутила некоторый стыд – чувство, ей в обычной жизни не свойственное.
За всеми хлопотами, переездами и грозными предзнаменованиями она умудрилась совершенно забыть про Покоту. Последнее известие от царственной мягкой игрушки пришло месяца три назад, и ничего особенного, и тем более тревожного, письмо не содержало. Были всего-навсего заключены ещё какие-то договора, прибыл посол ... Обычные житейские мелочи в масштабах государства, пусть и карликового. С тех пор – ни слуху ни духу, а в свете череды мрачных известий (не считая лучика надежды из Нового Сайраага) такое молчание заставляло... задуматься. И ожидать чего угодно.
Или отсутствие плохих новостей всё же может оказаться хорошей новостью?.. Лина со всем пылом не угасшим за годы, пожелала, чтобы так это и случилось... А потом тепло воды, запах ароматической соли, тишина – снова обрушились на неё во всей своей мощи, и волшебница, ещё раз вызвав в памяти образ Покоты, соскользнула в дремоту.
Спустя некоторое время её разбудил Гаури, осторожно потрясший чародейку за плечо.
- Лина, просыпайся – вода остывает! Ещё простудишься…
- Рикавери наложу, - недовольно буркнула Лина, на мгновение приоткрывая один глаз.
- Всё равно просыпайся – завтракать пора, - бодро и весело – и кто тут, спрашивается, засоня – продолжал своё чёрное дело Гаури.
- Ты знаешь, на что меня ловить, - волшебница со стоном начала выкарабкиваться из ванны. – Полотенце дай.
Воин уже развернул его, и чародейку, почти мгновенно укутала мягкая ткань.
- Спасибо, - Лина наскоро вытерлась, и, распустив волосы, отправилась одеваться под плеск воды и жизнерадостный свист умывающегося Гаури.
Путь в малую бежевую столовую помогли найти память и манящие запахи, доносящиеся оттуда. За столом уже сидел Зелгадисс, просматривающий какие-то бумаги и прихлёбывающий кофе из чашки. На тарелке перед ним царила девственная чистота.
- Доброе утро, Зел, - Лина поздоровалась с другом и критически осмотрела то, что должно было называться его завтраком.
Под её взглядом Зелгадисс слегка поёжился и сделал попытку утянуть с ближайшего блюда золотистый пирожок, но Лина решительно пресекла его поползновения.
- Нет уж, одним крохотным пирожком ты не отделаешься! Раз уж Амелия сейчас отсутствует и не может за тобой присмотреть, придётся взвалить эту ношу на свои плечи.
Зелгадисс только вздохнул – когда на подругу находило подобное настроение, то единственным разумным решением было подчиниться стихии и надеяться на лучшее. Волшебница тем временем выложила на тарелку два вида салата, несколько ломтиков сыра, баклажанные рулетики, рулетики из ветчины с сырной начинкой…только когда на тарелке уже не осталось места, Лина установила её напротив Зелгадисса и завершила натюрморт двумя ещё тёплыми булочками.
- Ешь, Зел, - и принялась наполнять свою тарелку.
Бывший химера вздохнул и подцепил вилкой ломтик буженины. В последние годы с утра он вообще редко когда ел, а уж в таких количествах… Но с Линой не поспоришь – Зел покосился на волшебницу, и увидел насквозь знакомую и привычную, а оттого ожидаемую картину «битвы за еду». Лина и Гаури наперегонки заполняли тарелки, обмениваясь отрывистыми комментариями относительно пригодности того или иного кусочка для завтрака. Через пару минут они наконец успокоились – ровно настолько, насколько это слово подходило к данной паре – и сели на свои места, принявшись поглощать свои порции с таким аппетитом, что Зелгадисс и сам не заметил, как уничтожил содержимое своей тарелки подчистую и взял с блюда ещё одну тёплую булочку – подобрать причудливо смешавшиеся на тарелке остатки подливок и соусов.
В этот момент в комнату вошла Амелия.
- Всем доброго утра! Как спалось?
- Спалось отлично, - отозвалась Лина по счастливой случайности не набитым ртом. – а под утро вспомнилось кое-что… И когда я озвучу то, что мне вспомнилось, вам станет стыдно… Ибо стыдно друзей забывать!
- Забывать друзей?.. – Зелгадисс и Амелия переглянулись и как по команде уставились сначала на волшебницу, потом на Гаури.
- Не надо на меня смотреть, - покачал головой воин, - я тоже ничего не понимаю.
- Эх, вы, - покачала головой Лина, - да и я тоже, пожалуй, «эх». Это же надо – всех обсудить, а Покоте забыть!
- Да, о нём мы не говорили… - протянул Гаури – и, не отрывая палец от подбородка, увернулся от Лининой оплеухи.
- За что?.. удивилась Амелия, и осеклась, увидев, какими глазами посмотрела на неё волшебница.
- Мы забыли не только о нём, - прервал в зародыше очередное выяснение отношений Зелгадисс. – думаю вы с Гаури тоже получили письмо от Сильфиль… И об этом мы тоже не поговорили.
- Мы о многом не стали говорить, - властно вмешалась Амелия, - потому что вчера госпожа Лина все были усталые после дороги, а мы – после дня с послами. И сейчас, по-моему, как раз можно этим заняться. День у нас почти свободен, так как всё, что можно, мы свалили на дядю Кристофера, а в шесть вечера у нас неофициальный ужин с главами делегаций обоих государств.
- И мы значимся в списке приглашённых… - мрачным тоном констатировала Лина.
- Значитесь, - кивнула Амелия.
- Думаешь, моё присутствие заставит их быть более покладистыми? – волшебница скептически вздёрнула бровь.
- Вообще-то, нет, - Зелгадисс пожал плечами и прикончил наконец булочку, которую вертел в руках. – Мы даже не уверены, что они слышали о тебе…
- А, вы как раз хотели это проверить? – не обратив внимания на стремительно закипающую Лину, высказал предположение Гаури.
- И это тоже, отчасти, - Амелия сняла крышку с глубокого блюда и большой сервировочной ложкой положила себе тефтелей. – Но больше меня волнует то, как они поведут себя, когда узнают.
- Вы с Зелом говорили, что таваррийцы не доверяют магии, - коротко утвердила Лина.
- Именно, - королева заполнила оставшееся на тарелке пространство печёным со специями картофелем и салатом из морской капусты и села на свободное место. – Меня больше интересует реакция кунанцев. Прежняя их позиция была доброжелательно-нейтральной – они нашей магией интересовались, но словно бы исключительно из вежливости, довольствуясь силой своих священников и стихийных магов. А вот какое направление изберут представители победителей – неизвестно.
- Значит, держим ухо востро и не поддаёмся на провокации, ежели они будут, - резюмировала Лина и принялась снова наполнять свою тарелку.
- Провокации?.. – задумчиво протянул Гаури. и волшебница с ужасом поняла, какой именно вопрос сейчас услышит…
- Ты думаешь, они будут? – воин устремил на неё пристальный взгляд своих голубых глаз. – Это ведь будет просто ужин, неофициальный, так?..
- Ну какой же ты… - начала выплёскивать привычное раздражение Лина и только потом осознала, что вопрос был совсем не тот, которого она ожидала – и осеклась. Вздохнула.
- Как раз на неофициальном мероприятии провокаций и можно ожидать, - вставил в образовавшуюся паузу Зелгадисс. – И если они и будут, то со стороны таваррийцев – кунанцам нужно наше признание, они будут вести себя безукоризненно, а вот первые… Они полновластные хозяева на своём материке, у них не было войн, и ничто не мешало их развитию.
- До падения Барьера у них не было конкурентов в мире вообще, - перебила мужа Амелия и пристально посмотрела в глаза подруге. – Думаю, ты понимаешь, что это означает и как они к нам относятся?..
- Отлично понимаю, - отложив столовые приборы, Лина поджала губы и, облокотившись на стол, сплела пальцы рук, и опёрлась на них подбородком. – Они считают нас своими естественными врагами будут искать наши слабые места, чтобы в нужный им момент ударить в них…
- А в свете последних результатов исследований им не надо будет особенно трудиться, чтобы отыскать эти слабые места, - закончил за неё Зелгадисс.
- Проклятье, как же мерзко, - Лина резко откинулась на спинку стула и стукнула кулаком по краю стола - её вилка жалобно звякнула о тарелку. – Похоже, я начинаю стареть. Когда-то я могла абсолютно спокойно выдавать ехидные комментарии относительно планов Джаконды – а теперь хочется взвыть по-волчьи.
- Ты повзрослела. И поумнела. И погрустнела, – раздавшийся из-за спины знакомый голос едва не заставил волшебницу подпрыгнуть из положения сидя.
Резко развернувшись, она встретилась со знакомым фиолетовым взглядом – только вот теперь в его холодной аметистовой глубине не было привычного злого азарта – лишь строгая и усталая печаль.
- Не люблю повторять чужие слова – но сейчас это выражение показалось мне подходящим к вашей ситуации, - пожав плечами, произнёс монстр.
- Кселлос… - Лина позабыла все слова, которыми собиралась «поприветствовать» старинного знакомого, и на какие-то секунды просто утратила дар речи.
Он снова не улыбался (а может быть, и не улыбался все эти дни, пока они не виделись), и выглядел усталым – что делало его ещё более пугающим, чем когда-либо – не самим собой, а тем, что превыше и его самого и его Госпожи…
- Кселлос?.. – кое-как выдавила Амелия, потрясённо разглядывая монстра.
- Всем привет, - монстр помахал свободной от посоха рукой и, прищурив глаза, осмотрелся, особое внимание уделив столу.
- Садись и рассказывай, зачем пришёл, - решительно пресёк образовавшуюся неестественную паузу Зелгадисс. Кселлоса он на дух не переносил, но внешним видом недруга был впечатлён не меньше супруги и подруги.
Монстр кивнул, уселся на свободный стул и сотворил себе чашку кофе. Отхлебнув, он немного помолчал и заговорил.
- Филию ждите завтра к вечеру – прилетит, скорее всего, вдвоём со своим Вальтерией – но может и Мильгасия пожалует… Он уломал-таки нашу любительницу фарфора переселиться в горы Катаато, так что может быть, решит нанести визит для обмена информацией…
- И эта информация тебя крайне интересует, - утвердительно кивнул Зелгадисс.
Кселлос пожал плечами и пододвинул поближе к себе вазочку с нежным слоёным печеньем, которым полагалось закусывать бульоны.
- Не то, чтобы НЕ интересовала… - схрумкав пару штук, монстр вернулся к разговору, - у Госпожи есть свои методы получения сведений, но они требуют времени и некоторых усилий. А пророческие видения священников-драконов могут быть малопонятными – но исполняются они в точности...
- Ты говорил с Филией? – бесцеремонно перебила его Лина.
- Говорил, но довольно давно, - покачал головой Кселлос и вытащил из вазочки ещё одно печенье. – Тогда она только-только отправила вам письмо. Мильгасия до сих пор довольно нервно реагирует на мою персону, и появляться у Филии в его присутствии было бы несколько неразумно…
- Тогда откуда ты знаешь, что господин Мильгасия уговорил госпожу Филию перебраться в горы Катаато? – нахмурилась Амелия.
- Подслушал, наверное, - пожал одним плечом Гаури и налил себе ещё чаю. – Верно ведь?
- Верно, - Кселлос приоткрыл один глаз, и в аметистовой глубине заиграла искорка интереса.
- А откуда ты знаешь?
Этот вопрос, казалось, сбил воина с толку, и он, пару раз беспомощно моргнув, открыл было рот, когда вместо него отозвалась Лина.
- Ниоткуда. Ты просто всегда так поступаешь. Я права?
Вместо ответа Кселлос только допил свою чашку и, дематериализовав её, положил руки на стол в позе примерного ученика.
- Хватит придуриваться, - прошипела волшебница, – ты здесь появился – краше в гроб кладут. Выкладывай всё, что знаешь, пока я не разозлилась.
Кселлос вздохнул и открыл глаза – снова серьёзные и чуточку усталые.
- Вообще-то, госпожа Лина, вы и так всё это знаете. Всё, что можно, я сказал Вам раньше. А остальное… остальное мне или неизвестно, или эти сведения не заслуживают доверия.
- Тогда зачем ты вообще приходил? – исполнился подозрений Зелгадисс.
- Просто так, - с деланной беззаботностью пожал плечами Кселлос. – Ну и ещё печенья поесть…
- И рассказать нам о прибытии Филии, - добавила Амелия.
- И это тоже, - согласился монстр. – Поговорите с ней – и с Мильгасией, если объявится. Может, чешуйчатым что-то удалось разузнать своими методами…
- А потом рассказать тебе, - Лина уже даже не утверждала – в тоне её явственно звучали мало не приказные нотки.
- В обмен на мою информацию, разумеется, - Кселлос встал из-за стола, взял в руки посох и исчез и облаке лиловых искорок.
- Только вот что это будет за информация… - скривился Зелгадисс, ожесточённо впиваясь пальцами в ручку кофейной чашки.
- И зачем на самом деле он приходил… - задумчиво протянула Лина, покосившись на Гаури. Тот только пожал плечами.
- Поговорить, наверное.
- Вряд ли мы это узнаем до того, как станет слишком поздно что-то говорить, кроме текста Гига Слейва, - вздохнула Амелия.
Спорить с этим утверждением никто не стал…
Вместо этого Зелгадисс отставил чашку и откинулся на спинку стула.
- Пока этот тип снова не появился – давайте-ка уточним программу на сегодня. Лина, Гаури, так как у нас вечером запланирован ужин, то было бы разумно отложить разборки с бандитами до менее насыщенных времён. Вы ведь, надеюсь, не слишком огорчитесь такому повороту дел?
- Ничуть, Зел, - рассеянно отмахнулась волшебница. – Мы успели немного развлечься по пути, так что на время я могу предоставить бандитов самим себе. Да и денег пока должно хватить… Выходить в город нам позволено?
- Будто кто-то может тебе запретить… - весело фыркнул Гаури и привычно приготовился уворачиваться от оплеухи… которой не последовало.
- Конечно, позволено, - вздохнула Амелия, - но я бы не советовала бы вам обоим наедаться. Господа послы привезли с собой своих поваров, и…
- Всё! – Лина взмахнула рукой, едва не снеся со стола стоявший слишком близко к ней кувшин с морсом. – Дальше можешь не объяснять, я всё прекрасно поняла. Только у меня возникает теперь встречный вопрос. И чтобы не возникло никаких недоразумений, начну издалека: раз до вечера у меня нет никаких дел, касающихся Сейрунской политики и экономики, то я вполне могу заняться своими делами – а именно – обучением Эльны. А для этого мне нужно либо хорошее помещение, либо какое-либо уединённое место неподалёку от города.
- Уединённое – это в смысле такое, чтобы никому не помешать Драгон Слейвом? – едко осведомился Зелгадисс.
- Ты правильно понял ситуацию, - ласково улыбнулась Лина, и бывший химера мысленно поёжился.
- Неподалёку от города есть только одно подходящее место, - поспешила вставить слово Амелия, под столом снова толкая ногой не в меру разговорившегося мужа. – Это Могила Занаффара и Святое Древо Сейруна. Там почти никого не бывает – считается, что остатки Занаффара ещё опасны.
- А они опасны? – приподняла бровь Лина. – Вроде уже столько лет прошло… Мамочки, двадцать три года… Или двадцать четыре?..
- Думаю, проще и приятнее для нас будет считать, что просто МНОГО, - со значением посмотрев на подругу, произнесла Амелия. – Последний раз мы с Зелгадиссом были в тех местах два года назад, и зловония уже не ощущалось. Ну а если вспомнить об опасности – то рядом с Вами, госпожа Лина, понятия «опасность» и «безопасность» весьма и весьма относительны.
- Если кратко, то можете отправляться туда и делать всё, что заблагорассудится, - поспешил закончить мысль Зелгадисс. – За исключением уничтожение Древа, разумеется.
- На этот счёт можешь не беспокоиться, Зел, - Лина лениво покатала по десертной тарелке яблоко и подняла на него взгляд. – Я не святая, никогда ей не была и никогда ею не стану, но есть некоторые вещи, которые я никогда не преступлю.
- Мы знаем это, госпожа Лина, - мягко улыбнулась Амелия и, допив сок, напомнила:
- Кстати, Лина, ты случайно не забыла, что сегодня у Эльны свидание с придворными модистками?
Волшебница только скривилась.
- Случайно забыла. Вот ведь…
- Ничего страшного, Лина, - улыбнулся Гаури, - завтра съездим, Филия ведь только к вечеру прилетит… А сегодня лучше набраться сил перед этим приёмом.
Волшебница с сомнением покосилась на супруга.
- И непосредственно перед ним бегать по стенам и потолку в попытках избавиться от излишка энергии?
- А что тогда делать? – потянул воин, покосившись на друзей.
- Мы с тобой можем пофехтовать, - пожал плечами Зелгадисс, - а нащи прекрасные половины…
- Найдут, чем заняться, - со значением покосилась на супруга Амелия и подмигнула Лине.
Волшебница недовольно поморщилась, отнюдь не обрадованная тем, что все и всё решили за неё, но решила довериться подруге и не возражать.
- Ладно, раз мы поели и допили чай, то может, займёмся делами? Амелия, какие у тебя для нас планы?
- Прогуляться, посекретничать, - королева поднялась из-за стола и поправила один из немногочисленных непослушных локонов, выбившихся из-под диадемы.
- Ладно, как скажешь, - Лина тоже встала, и с деланным безразличием встрепала чёлку. – Пошли.
- Итак, о чём ты хотела посекретничать? – стоило им отойти от столовой на пару десятков шагов и свернуть за угол, как волшебница взяла символического быка за рога.
- Не здесь, Лина, - покачала головой Амелия. - Для начала – я хотела тебе кое-что показать…
Коридоры дворца были как обычно, полны жизни – носились туда-сюда слуги, прохаживались стражники, фланировали чиновники разного пошиба. Кто-то из них пытался было подкатиться к Амелии, но хватало властно-небрежного жеста, чтобы их оставили в покое. Наконец женщины вышли в боковое крыло дворца, где народу не было вовсе – волшебница даже оглянулась, чтобы убедиться в отсутствии у себя галлюцинаций. Только что их окружали толпы, а стоило свернуть за угол – и на них обрушились полная тишина и безлюдье.
- Краской попахивает… - принюхавшись, отметила Лина. – К художнику ведёшь? Или к маляру?
- К художнику, не беспокойся… - Амелия нажала на ручку двери и вошла в большое светлое помещение.
Запах краски, мольберт, стеллаж, картины, висящие на стенах, холсты в простых деревянных рамках, стоящие на полу…
- Для начала – посмотри на будущую невесту Квентина… - начала было Амелия, когда Лина бесцеремонно перебила её.
- Невеста Квентина? Он решил жениться? Или вы решили его женить?!!
Амелия только вздохнула.
- Лина, ты ведь отлично понимаешь, что Квентин – принц, и…
- А ты была принцессой! И Мартина тоже! – волшебница упёрла руки в бока и приготовилась к схватке…
- Это было в мире под Барьером, - твёрдо и чётко, но очень тихо проговорила Амелия, глядя в пол.
Лина замерла, опустив руки и прикусив губу.
- Тогда мы могли себе позволить быть самими собой, и не особенно заботиться о связях и контактах, - столь же тихо продолжила королева. - Ведь все сидели в одной лодке, в которой было ограниченно количество места, и раскачивать её было себе дороже. Теперь же всё изменилось!
Голос Амелии взлетел ввысь, она вскинула глаза.
- Теперь, Лина, идёт отчаянная борьба за территории Восточного Континента, и никого уже не волнует, что они выжжены давними войнами – с нашей магией мы можем восстановить их! Пусть не сразу – но сможем. Но вот какая штука – там полно городов-государств, и страны в нормальном нашем понимании тоже имеются, и…
- Таваррия и Кунан своего упускать не намерены… И плевать им, что это не их… - Лина опустила веки. – А отдуваться Квентину и несчастной принцессе из… откуда?
- Из Лизелии, - одними губами ответила Амелия. – Мирика Лизелийская. – Её родители тоже рады заключить долговременный союз с Сейруном, а сама она… Судя по письмам – милая девочка, но больше сказать сложно.
- Портрет её тут, да? – Лина осмотрела висящие на ближних стенах картины, но подруга уже тянула её вглубь студии.
- Вот она… -
Волшебница оценивающим взглядом окинула явно церемониально-придворный портрет.
- Какая-то она… никакая. Ни огонька в глазах, ни выражения на лице – одна любезность.
- Ну что я могу сказать тебе на это… - Амелия с ехидцей усмехнулась, - по сравнению с тем, что ты наблюдаешь в зеркале, когда смотришься в него, любая покажется бесцветной…
- Ну уж скажешь… - Лина слегка поморщилась и отвернулась от портрета лизелийской принцессы. – Лучше растолкуй мне, с чего этой персоне такие почести? У неё магические способности, и ты хочешь, чтобы я её обучила?
- Нет, что ты… - Амелия покачала головой и слабо улыбнулась. – Мирику я тебе показала так, за компанию. Я хотела, чтобы ты взглянула на другое… - и указала на мольберт, где оборотной стороной к двери стояла какая-то картина.
- А что в ней такого, что… - быстрым шагом дойдя до мольберта и обойдя его, Лина бросила на незаконченную картину взгляд – и осеклась.
- Амелия, это ведь… мы.
- Да, - королева опустила ресницы в знак согласия.
Лина замерла, вглядываясь в лица – своё и друзей, ища сходство и различия с оригиналами.
- Мы с Зелгадиссом постарались – нашли всех художников, кто мог видеть вас. А наш придворный соединил их труды с нашими рассказами.
Тут Амелия замолчала, осознав, что её не только не слушают – даже не слышат.
А Лина смотрела, смотрела… Молодой Гаури обнимает не менее молодую её, Зел, Амелия, Сильфиль… Они все так молоды! Даже Филия и Кселлос…
- Замечательная идея, - волшебница улыбнулась и повернулась к подруге. – Скоро её закончат?
- Не знаю, - пожала королева плечами. – И мастера Корна не спросишь – он не любит разговоров о сроках…
- Кто их любит? – философски вопросила Лина и, ещё ненадолго задержав взгляд на картине, предложила:
- Если у нас здесь больше нет дел, то может быть, переместимся куда-нибудь? Этот запах краски… Он меня не слишком вдохновляет.
Дворцовый парк встретил подруг тишиной и запахами свежей зелени и распускающихся цветов.
- Ну так я дождусь объяснения или нет? – невеликая ёмкость терпения Лины грозила переполниться в любой момент. – О чём ты хотела поговорить?
- Ни о чём особенном. А может, и наоборот, - Амелия глубоко вздохнула и замедлила шаг. – Ты ведь читала наше письмо, и знаешь, что угрожает Сейруну. Если беломагическое поле исчезнет, то город может стать лёгкой добычей для монстров…
- Если монстры не исчезнут вслед за самим полем, - коротко бросила Лина – и сама замерла от своего предположения.
- Исчезнут?.. – Амелия в шоке отшатнулась от Лины, но секунду спустя снова подскочила к ней и вцепилась ей в плечи. – Что ты хочешь сказать этим?
- Я… я не знаю, - глаза волшебницы были широко раскрыты – но вряд ли они видели что-либо вокруг сейчас. – Амелия, веришь, нет – я ещё минуту назад ни о чём подобном и не думала!.. А сейчас вот сказала – и поняла. Всё может оказаться именно так!..
- Но каким образом? – постаралась внести в разговор рациональную нотку Амелия. – Ослабевание магических потоков одно, а монстры живут за счёт отрицательной душевной энергии…
Лина улыбнулась одними губами, и королева замолкла. Она и сама понимала, насколько жалко звучали её потуги разбавить краски грядущего…
- Энергия, - выдохнула она и опустила глаза. – Если так, то… То беломагическое поле утратит свой смысл…
- Утратит смысл всё, чем мы все жили прежде, Амелия, - с лёгкой хрипотцой произнесла Лина. – Всё, что было, исчезнет. И нам придётся с этим как-то быть и что-то делать.
- Ты предлагаешь… Ты ведь не предлагаешь?..
- Смириться? – вскинувшись, резко спросила волшебница.
Несколько секунд она пристально и яростно смотрела в глаза подруге, а потом глубоко вздохнула и продолжила путь по усыпанным гравием дорожкам.
- Не хотелось бы думать об этом, но я пока не представляю, что мы можем сделать с происходящим. На данный момент у нас слишком мало информации, но то, что мы знаем… ослабление магических потоков и видения Филии о надвигающейся пустоте… Если сложить их воедино, то простейшим результатом будет итоговое полное прекращение токов магической энергии и исчезновение магии и магов. Вот итог.
Амелия на это ничего не сказала. На Лину иногда находили периоды, когда та начинала рассуждать вслух, и мешать королева подруге не хотела. Но волшебница молча шла по дорожке, и только тени от ветвей деревьев, текущие по её лицу, заставляли его менять выражения… А потом солнечный свет померк, просвет в облаках затянуло серой хмарью, и лицо чародейки стало сумрачным, суровым с скорбным.
- Скажи-ка, Амелия… - неожиданно промолвила Лина, когда подруга уже отчаялась дождаться от неё хоть чего-то определённого. – Скажи, а ты уверена, что прежде подобного никогда не случалось?..
- В наших архивах нет записей ни о чём-либо подобном – мы уже проверяли, - выработанным за годы общения седьмым чувством ощущая какой-то подвох, неуверенно произнесла Амелия. А секундой позже, озарённая пришедшей в голову идеей, добавила:
- Но мы можем спросить завтра у Филии и у господина Мильгасии! Он ведь хранитель Пречистой Библии, а в ней хранятся знания…
- Знания Водного Короля-Дракона Раградии, не больше, - твёрдо отрезала Лина. – О чём не знал Водный Бог – не знает и Библия. О Золотой Владыке, к примеру, информации вряд ли больше чем на половину. Вторую я постигала сама.
- А если это Библия ограничила ответ тебе? – недоверчиво отозвалась Амелия, выступая в непривычной для себя роли критика философских размышлений подруги.
- Спросим у Мильгасии, - отмахнулась Лина. – Суть не в том. Главное – что мы знаем, и не факт, что истину, лишь о небольшом кусочке истории нашего Мира. За Войной Падения Монстров начинаются белые пятна одно другого больше, а о временах до Битвы Цефеида и Шабронигдо мы вообще знаем лишь по барельефу, изображающему карту Спящего Дракона.
Остановившись у берёзы, волшебница сорвала с неё серёжку и принялась вертеть между пальцами.
- Время, Амелия, время. Пропасть времени, о котором мы ничего не знаем. А что останется от нашего времени, если магия действительно исчезнет?
- Я… - начала было королева, но волшебница решительным и властным жестом заставила её замолчать.
- Ответ один – ничего. Города без магии будут перестроены, и гексаграмма Сейруна, лишённая всей силы, исчезнет в угоду новым веяниям моды. Хранилища и библиотеки будут уничтожены, когда исчезнут охраняющие их заклятия – ведь рукописи так легко горят, и удержаться от искушения подправить историю будет просто невозможно. А если моя бредовая идея окажется истинной, и исчезновение ждёт не только саму магию, но и её создания и источники, то Боги и Великие Монстры исчезнут тоже, и некому будет напомнить людям о том, что было на самом деле.
Выдохнувшись от непривычно длинной тирады, Лина перевела дух, выбросила остатки раскрошённой серёжки и набрала в грудь ещё воздуха.
- Амелия, что бы ни случилось, чем бы ни обернулось для нас завтра – мы должны найти способ сохранить его. И… Кстати, ты можешь объяснить, для чего вам с Зелом вздумалось заказывать художнику ту картину?
- Я… Я не знаю, - Амелия подняла на Лину ставшие поистине огромными глаза и даже слегка побледнела. – Лина, я сейчас пытаюсь вспомнить, как и кому из нас пришла в голову эта идея – и не могу! Словно нам кто-то подбросил идею эту…
Волшебница улыбнулась одним уголком рта.
- Ну что ж, похоже, мысли о сохранении сегодняшнего для завтра волнуют не одну меня…
- Ты думаешь, это… - неуверенно протянула Амелия, но замолчала, когда Лина с мягкой улыбкой подняла руку, раскрыв ладонь.
- Не надо, не стоит гадать. Главное – нить, которая свяжет эоны, прядётся, пока этого достаточно. Завтра прилетит Филия, и от неё мы узнаем больше. До тех пор – давай уговоримся, что не будем рассуждать на эту тему.
- Хорошо, - вздохнула королева. – Дождёмся Филии. А пока… Может, проверим, как обстоят дела у Эльны?
А дела обстояли… Так, как могут обстоять дела у жертвы модисток.
Эльна памятником Скорби и Безнадёге стояла на табурете с разведёнными в стороны руками, облачённая в некий бесформенный полуфабрикат платья, а вокруг неё расхаживали три женщины, о чём-то споря и размахивая руками.
- О чём спорим, дамы?
Вопрос Лины застал модисток врасплох, и Эльна успела перехватить инициативу.
- Они уже минут десять спорят о кружевах, хотя я им уже Шабронигдо знает, сколько раз повторяла – никаких кружев, скромная вышивка и всё! – девушка выглядела возмущённой до предела, но это не помешало ей сохранить прежнюю позу – полуфабрикат платья не колыхнулся.
- Слышали, дамы? – слегка вздёрнув бровь, сказала Лина. – У моей ученицы такие же вкусы, как и у меня. Так что лучше делайте, как она вам говорит. В конце-концов – клиент всегда прав.
Модистки переглянулись, вопросительно посмотрели на демонстративно молчащую Амелию – и не дождавшись от королевы помощи, смиренно кивнули. Спорить с ужасной волшебницей они опасались…
Лина с облегчением покинула ненавистную ей обитель владычиц ниток и иголок – и вместе с Амелией вновь оказалась в коридорах дворца. Несколько минут королева молчала, искоса поглядывая на подругу, и наконец, произнесла.
- А ещё нам надо обсудить сегодняшний ужин с послами…
Волшебница слегка поморщилась, но быстро стёрла недовольную гримасу с лица.
- А я-то думала, когда же ты решишь заговорить об этом… - Лина
- Решила, не решила… - Амелия махнула рукой, словно отгоняя муху, и продолжила. – Надо. Идём в мой кабинет – там можно поговорить без чужих ушей.
Камин был пуст и холоден – кому придёт в голову разжигать его относительно тёплым весенним днём? Серый свет, льющийся с пасмурного неба, проникал в кабинет сквозь золотистые полупрозрачные занавеси, становясь более тёплым и уютным.
Королева и волшебница оставили пустовать стоящий спиной к окну стол с рабочим креслом с стулом для посетителей, и устроились на диване в углу.
- Итак, - нарушила молчание Лина, проигнорировав вазу с фруктами, – я вся во внимании.
Амелия переплела пальцы рук, расплела их и уложила руки на колени. Вздохнув, она начала:
- Лина, думаю, ты прекрасно понимаешь свои способности в области высокой политики…
Волшебница её перебила:
- Не надо лирических отступлений, я всё прекрасно понимаю. Вытрясти нечто нужное из кого-то, используя свою репутацию, я могу, но тонкая многоходовая игра – это не вполне моя стихия. Проанализировать, что кому надо и чего кто опасается я в состоянии, но играть на этом, щёлкая хлыстом и помахивая пряником – это не для меня. Впрочем, для этого у нас есть ты с Зелом и Кристофером… так что повторюсь – я вся во внимании.
Амелия постаралась скрыть вздох облегчения и принялась за объяснения:
- Для начала – просто перечислю политический расклад на данный момент. На Полуострове пока царит относительное затишье – царило до недавнего происшествия в Эльмекии. После распространения вестей, думаю, затишье станет полным – все будут сидеть и высчитывать, чем смена курса Империи может обернуться для них. С Лизелем у нас намечается союз, с Ксоаной у нас взаимовыгодная торговля, с Зефилией после подписания известных тебе договоров тоже хорошие отношения – насколько термин «отношения» употребим в данном случае…
Лина усмехнулась – родина всегда была сама по себе, не без помощи природы, и собственного мнения… Амелия тем временем продолжала:
- Эти три государства будут всячески препятствовать укреплению позиций Внешних на своей территории, и в случае дипломатического конфликта на них можно положиться. В отличие от Ральтига, Кальмаарта, Дилса и Альянса. Ральтиг жаждет силы и денег, чтобы прокормить свою знать, Кальмаарт хочет снова стать королевством, Дилс интересуется лицензиями на производство оружия, а Альянс в последнее время скатились к исключительно торгово-экономическому взгляду на мир – их подстроить под себя Таваррии будет проще всего. Тафорашия пока не окрепла, и реального веса в политике не имеет… Но скорее они присоединятся к нашему мнению. В итоге мы имеем на практике в лучшем случае паритет.
- Паритет? – недоверчиво переспросила Лина. – Ты уверена в этом?
- Уверена, - Амелия сурово посмотрела на подругу. – Не забывай, что Полуостров – лишь малая часть мира, мира, из которого уходит магия. И даже если мы сейчас одержим тактическую победу, то выиграть стратегически у нас возможности нет. Сильных магов больше не рождается. Ещё лет двадцать-тридцать… и…- голос королевы дрогнул, - маги… люди, наделённые Даром…
Амелия вцепилась в бархотку, словно та душила её, и заставила себя закончить:
- Могут перестать рождаться вовсе.
И закрыла глаза.
- Мы же договорились, не говорить об этом до приезда Филии… - тихо, мягко напомнила Лина, коснувшись руки подруги.
- Да, знаю, - Амелия сжала губы и тряхнула головой. – Знаешь, мне кажется, что сегодня день будет тянуться долго…
Если день и в самом деле тянулся долго, то вечер, казалось, не кончится никогда.
Ровное пламя свечей на столе пытается создать атмосферу уюта.
Мягкий свет струится с потолка, где на люстре сияют магические огни.
И люди, сидящие за столом, объединяясь в группы, каждая из которых не доверяет другим.
Лина переводила взгляд с одной группы на другую и пыталась понять – кто же они и что они? И чего они хотят?..
Послы Таваррии – унылые, однотипные одеяния – серых, коричневых тонов, с сложноопределяемой примесью других тонов. Высокие воротники у всех – и мужчин, и женщин, у последних, разве что, оживлённые кружевами и кружавчиками. По виду Лине это слегка напомнило моду Рувинагардо двадцатилетней давности.
Кунанцы – в одеяниях чистых, сочных цветов простого кроя, украшенные вышивкой по вороту и рукавам. Несмотря на яркость одежд, они не казались аляповатыми и безвкусными – по крайней мере, они выгодно отличались от моды соседей по столу.
Но объединяло их одно – недоверие.
Вежливые слова, идеальные манеры…
Скрывающие собственные интересы, амбиции, жажду ещё большей власти, чем есть сейчас…
Таваррийцы снова вывели разговор на торговлю, старательно рекламируя свои технические разработки и предлагая (да что там – настаивая) на расширении рынка сбыта за счёт Сейруна. Зелгадисс аккуратно замаскировал планируемый отказ за повествованием о своей собственной последней разработке.
Лине дико хотелось сделать что-то, идущее в разрез с этикетом – например, взять малюсенькое пирожное с блюда не специальными щипчиками, а руками, утереть рот рукой или начать качаться на стуле…
Новый кунанский посол прервал эти мысли неожиданный историко-культурным экскурсом, оказавшимся достаточно интересным… До того момента, как стал оправдывать недавний переворот и объявлять идею новых хозяев континента за Морем Демонов древней и соответствующей национальным традициям.
Волшебница ухватила из вазы с фруктами яблоко и впилась в него зубами, Амелия задала рассказчику какой-то вопрос…
Лина на пару секунд прикрыла глаза, а потом открыла их и попыталась взглянуть на всё и всех свежим взглядом.
В главе стола сидели Амелия и Зелгадисс, оба в белом с золотой отделкой. По правую руку от Амелии Квентин и Кристофер, рядом с Зелом они с Гаури, Алексом и Эльной. За Кристофером расположились таваррийцы, Эльна соседствовала с одним из кунанских послов – довольно молодым человеком в фиолетовом одеянии, постоянно на неё поглядывающим.
Разговор за столом продолжался, а затем переместился из-за стола в лиловую приёмную – с несколькими уютными диванами, креслами и маленькими столиками, на которых были расставлены кувшины с морсами, бутылки с винами, вазы с фруктами и тарелки со сладостями. Там один большой полуофициальный разговор распался на многочисленные беззаботные ручейки бесед по увлечениям. Зелгадисс, устроившись в креслах вместе с таваррийским послом-техником, обсуждал то навигацию и секстанты, то рессоры, то, почему-то, последние математические теории (чем таваррийца изрядно удивил, проявив во всех областях изрядные познания). Вокруг Эльны собрался круг молодых людей, распушивших перед единственной девушкой перья и меряющихся самоуверенностью, к некоторому неудовольствию Алекса… Гаури вместе с одним из кунанцев оживлённо обсуждали холодное оружие, совершенно не обращая внимание на окружающих…